человеческих структур коры головного мозга создает благоприятную почву для

попыток проникновения в тайны эволюционного преобразования мозга древних

гоминид в связи с появлением нового фактора его развития – трудовой

деятельности.

Формируясь по принципу опережающего отражения действительности,

центральная нервная система уже в самой своей структуре как бы учитывает не

только те воздействия, которые были в прошлом или продолжаются в настоящем;

условный рефлекс высших животных есть одновременно и приспособление к

будущим, но еще не наступившим событиям (Анохин). «Это положение может быть

очень плодотворным для раскрытия физиологических процессов при трудовых

актах, которые, как правило, представляют действия, рассчитанные на будущее

время, на то, что должно получиться с момента начала изготовления какой-

либо вещи до ее применения». /24/. Факты развития в процессе эволюции

способности к предвосхищению будущего результата действия, проявление этой

способности на каждой ступени эволюции, позволят приблизиться к пониманию

того, что же является основой формирования предусмотрительности, как важной

основополагающей человеческого качества психики.

«При работе человека с каменными или деревянными предметами рецепторы

руки, а также и дистантные рецепторы получали поток информации о свойствах

этих предметов, который многообразно преобразовывался в коре головного

мозга, подвергаясь сначала первичному анализу в ядерных зонах анализаторов.

Затем поток информации, уже прошедший определенный анализ и синтез,

поступал в зону рассеянных элементов коры (по терминологии И.П.Павлова) или

периферических отделов ядерных зон. Здесь информация получала более

сложную, совместную переработку, которая приводила к созданию нового потока

импульсов, более сложной характеристики, включавшей комплексное

представление, в какой-то мере абстрагированное от некоторых конкретных

деталей и организованное в пространственно временных соотношениях. Можно

предположить, что у древних людей, как и у современных, конечным звеном в

анализе и синтезе информации был третий этап переработки, осуществляющийся

в филогенетически новых образованиях коры, сильно развившихся вместе с

формированием этой ступени в работе головного мозга. У современных людей

интеграция уже обобщенных сигналов приводит к выработке абстракций, к

установлению логических причинно-следственных связей, к отвлеченному

мышлению». /24/. Орудия раннего палеолита имели вполне определенную

закрепленную форму (ручное рубило), можно предположить, что они были

сделаны на основании абстрактных понятий о форме и элементарных

представлений о причине и следствии. Попробуем рассмотреть этот процесс на

разных ступенях антропогенеза.

Виллафранские прегоминиды. Эпоха, по отношению к которой можно ставить

вопрос об истоках труда – эоплейстоцен или виллафранское время

четвертичного периода. Вещественные доказательства особо сложной

деятельности, которой владели жившие тогда прегоминиды, заключаются в

наличии предметов, искусственно измененных. Галька с намеренно нанесенными

сколами – наиболее типичное явление, сопровождающее скелетные остатки

различных прегоминид.

Шелльские и ашельские архантропы. Шелльская культура имеет явные следы

ее создания человеком, поскольку в ней можно различить основные моменты

труда. Главным материалом могут служить находки на Яве. По форме простейших

шелльских рубил Европы и также грубых рубящих орудий (чопперсов) Азии и

Африки уже можно судить о предмете труда, приемах его обработки и методах

использования орудий. По тем следам, которые остались на камне, приемы

изготовления ручного рубила реконструированы С.А.Семеновым. Его

эксперименты показывают, что уже при самых первых простых формах труда

человеческой руке принадлежала громадная роль не только как органа труда,

но и как органа познания свойств предметов. А это означает тесную связь

трудовых процессов с теми отделами головного мозга, где располагаются

корковые концы анализаторов руки.

Нижняя теменная подобласть современного человека, будучи специфически

человеческой частью коры, интегрирует слуховые, зрительные и тактильные

рецепции. На основании этого осуществляется стереогноз, устанавливаются

причинно-следственные взаимосвязи явлений; происходит понимание чужой и

собственной речи, осуществляется графическое письмо и счет. У современных

человекообразных обезьян вокруг конца сильвиевой щели тоже располагаются

аналогичные поля, осуществляется синтез чувственных восприятий зрительной,

слуховой и тактильной зон коры мозга (однако их площадь значительно меньше

и дифференцированность на подполя выражена слабее).

Наличие в культуре древнейших людей орудий определенной, закрепленной

формы свидетельствует о выработке абстрактного представления как высшего

этапа нервно-психических процессов (например, ручное рубило у людей

шелльской поры). Если первичный поток информации от предмета труда до его

обработки обусловлен в основном тактильной чувствительностью, то с началом

обработки добавляются двигательные импульсы, связанные с пространственно-

временными соотношениями, с расчетом последовательности ударов их

целенаправленности и размерности силовой нагрузки. Наконец выполнение

орудий определенной формы связано с заранее поставленной целью, с образным

представлением об этой форме. Совершенно новыми для древнейших людей были

процессы, связанные с абстрактным представлением о форме будущего орудия.

Оно могло возникнуть на основе обобщения их опыта по использованию отщепов

или камней наиболее пригодной формы. Наличие в шелльской культуре ручных

рубил свидетельствует о прогрессе нейропсихических процессов древнейших

людей, о поднятии их на более высокую ступень, связанную с развитием

абстрактных представлений о форме и освоением причинной зависимости

явлений.

Создание ашельских рубил путем более точных соразмерных и

многочисленных ударов сопровождалось, по-видимому, следующими нервно-

психическими процессами. Прежде всего, усиливалось внимание на предмет

труда, что было существенным преобразованием в психике древнейших людей. Об

этом можно судить на основании экспериментов с современными приматами.

Опытами К.Э.Фабри (1958г.) с узконосыми обезьянами показано, что при

манипулировании предметами, не имеющими пищевого значения для обезьян, их

внимание было обращено главным образом на предмет находившийся у них в

руках, а не на тот, на который они воздействовали.

Очень часто и человекообразные обезьяны поступают так же.

Следовательно можно допустить, что при переходе к намеренному изготовлению

орудий в характере высшей нервной деятельности древнейших людей произошли

существенные сдвиги в порядке перераспределения внимания и сосредоточения

его на предмете труда (сосредоточенность, необходимая для любого трудового

процесса при изготовлении ашельского орудия длилась дольше, чем при

создании шелльских рубил).

Возвращаясь к технике, применявшейся в ходе изготовления ашельского

рубила, можно реконструировать еще два важнейших момента в нейропсихических

процессах древнейших людей: 1) как процесс изготовления рубила, так и

конечный его результат – само орудие – требовали, безусловно, постоянно

зрительного контроля за исполнением; 2) проявление свойства опережающего

отражения действительности.

Мустьерские палеонтропы. Жизненные потребности древних людей в

получении более приспособленных к трудовым операциям орудий вытекали не

только из условий самого «производства», но и из готовности всего организма

и его нервных процессов практически осуществлять этот переход. И здесь

большую роль играло универсальное свойство, условно рефлекторного принципа

деятельности организма, свойство опережающего отражения действительности.

Это время характеризуется колоссальными сдвигами – речевые зоны, появление

разнофункциональных орудий.

Позднепалеолитические неоантропы. Главным техническим достижением

людей позднего палеолита было овладение приемом работы с посредником.

Позднепалеолитический человек должен был производить многократные попытки,

проявляя упорство в достижении цели и незаурядное мастерство (здесь был

необходим правильно построенный расчет движений, глазомер,

скоординированность действий корпуса, рук и ног). Функциональная сложность

этого приема очень высока. Здесь конечная абстрактная цель достигается не

через непосредственное сличение замысла с конкретно получающейся вещью, а

более сложным путем, когда в эту цепь нервных механизмов включается еще

одно звено, также построенное на абстрактно задуманном плане (получение

средств труда) и его практическом выполнении (конкретная форма орудия).

Этому предшествовал длительный путь морфо-функционального развития.

Так у австралопитековых новая кора мозга, по-видимому, состояла из

полей ядерных и рассеянных зон анализаторов, позволяющих осуществление

мыслительных процессов двух высших этапов корковой переработки импульсов:

уровня чувствительных образов и уровня простых представлений. Такое

мышление не вышло еще за пределы элементарных конкретно чувственных форм.

Оно не в состоянии отразить причинную связь предметов, т.к. «действительное

познание причины есть углубление познания от внешности явлений к

субстанции» (Ленин). Не проявляя нового качества - познания сущности

явлений, эти австралопитековые вполне могли обогатить свое мышление в

рамках чувственных образов и представлений за счет особой деятельности,

вызванной систематическим использованием различных предметов. Эта

деятельность требовала сложного анализа ситуации, особенно в

пространственно-временных соотношениях. По-видимому, выживаемость

австралопитековых в большей мере, чем у современных обезьян, зависела от

опыта и умения вычленять полезные свойства из множества окружающих

предметов и выбирать наиболее целесообразные. Для такого уровня мышления

необходима интеграция чувственных образов, переработка соответствующих

импульсов в ассоциативных зонах и воспроизведение по памяти в нужной

ситуации этих представлений.

Труд древнейших людей осуществлялся на более высоком уровне, на уровне

понятийного мышления, а «потолком» мышления австралопитековых была,

вероятно, способность к формированию общих представлений (хотя по данным

Н.Н.Ладыгиной-Котс, генерализированные представления есть ушимпанзе).

Первые проблески человеческого сознания фиксируются по наличию в

плейстоценовых культурах орудий закрепленной формы, что означает

способность создать и неоднократно повторить в вещах форму,

абстрагированную из многих конкретных предметов, несущую суммарно все

необходимые полезные качества и выполненную по задуманному образцу (это

четко проявляется в шелльскую эпоху). Начиная с шелля деятельность,

связанную с созданием орудия, можно назвать трудом, поскольку здесь можно

отметить все три основных момента: предмет труда, средство труда и

целесообразность, целеполагание в деятельности. Как разделение орудий по

трудовым операциям, так и элемент конструктивности в культуре палеоантропов

отражают наличие у них способности устанавливать мысленные связи с

объектами и явлениями, что характерно лишь для абстрактного понятийного

мышления, а наличие разных комплексов орудий можно трактовать и как

развитие мышления самого высокого уровня, способного осуществлять переход

от абстрактного к конкретному. Для людей позднего палеолита можно

реконструировать заметное превалирование действий отражающих овладение все

более сложными временными и причинно-следственными взаимоотношениями в

трудовых процессах и все большей ролью новых понятий. /24/. Г.Ф.Хрустов

критерий человека определяет, как способность к применению орудий для

изготовления орудий. В этом случае труд возникает в эпоху изготовления

«чопперсов» – оббитой о субстрат гальки.

В ходе антропогенеза и истории человек и его психика развиваются не

путем надстройки высших человеческих потребностей и чувств над низшими,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17