|
1985 г. Перес встретился с первым из официальных американских эмиссаров,
консультантом СНБ Майклом Лидиным, непосредственным подчиненным заместителя
директора аппарата СНБ подполковника Оливера Норта. Лидин был послан в Тель-
Авив самим Макфарлайном, и формально он должен был обсудить с Пересом
состояние израильской разведывательной службы в Иране. Но содержание
разговоров, естественно, выходило за эти рамки. Перес, по словам Лидина,
прямо попросил его довести до сведения Макфарлайна намерения Израиля
продать оружие Ирану в случае, если не последует возражений от
правительства США. По возвращении в Вашингтон Лидин информировал помощника
президента по национальной безопасности о своих переговорах, и вскоре
Макфарлайн дал Лидину указание ответить Пересу: «0'кей. Но только это, ни
слова больше».
13 июля 1985 г. Макфарлайн получил от Переса уже прямое послание.
Доставивший его Швиммер клялся, что контрагенты Израиля в Тегеране смогут
добиться вызволения всех захваченных в Ливане американцев, если в Иран
поступят 100 ракет ТОУ, и что это послужит поводом для начала «частного»
американо-иранского диалога. Выслушав содержание послания израильского
премьера, Рейган сказал: «Да. Начинайте». Сам же Рейган впоследствии так и
«не припомнил», что еще в июле 1985 г. дал добро на реализацию израильского
(точнее, американо-израильского) сценария.
6 августа Макфарлайн рекомендовал президенту созвать заседание Группы
планирования по национальной безопасности (ГПНБ). Поскольку на официальные
заседания СНБ он имел обыкновение приглашать большое число людей, включая и
многих сотрудников аппарата СНБ, президент предпочитал обсуждать самые
деликатные вопросы в узком кругу, для чего и понадобилась ГПНБ. Были
приглашены Дж. Шульц, К. Уайнбергер, У. Кейси, Д. Риган, вице-президент Дж.
Буш, Р. Макфарлайн и его заместитель адмирал Джон Пойндекстер. Разногласия
в ГПНБ не позволили Рейгану сразу прийти к определенному заключению.
Вообще, одна из характерных черт его стиля руководства — принимать
окончательное решение только на тех заседаниях, где царит полное
единодушие. В противном случае президент сам через какое-то время сообщает
свой вердикт заинтересованным лицам в правительстве. По словам Макфарлайна,
спустя несколько дней после заседания ГПНБ Рейган позвонил ему, чтобы
заявить о своем согласии на продажу Израилем запрошенного Ираном оружия и
соответствующую компенсацию Тель-Авиву.
Основным статутом США, регулирующим продажу оружия за рубеж, является
закон о контроле над экспортом оружия. В нем оговариваются условия, при
соблюдении которых президент может дать согласие на реэкспорт вооружений
американского производства в третью страну (в данном случае из Израиля в
Иран). В числе условий есть и такое: должно быть получено письменное
обязательство от третьей страны, что она не будет продавать это оружие
(скажем, четвертой стране) без соответствующей санкции правительства
Соединенных Штатов. Никаких письменных обязательств от Ирана, естественно,
получено не было. Кроме того, президент должен заранее поставить в
известность, опять-таки в письменной форме, конгресс, если сумма
передаваемых вооружений составляет более 14 млн долл.
Другим статутом, под действие которого попадает афера с продажей
оружия Ирану, является закон о национальной безопасности. В соответствии с
его положениями директор ЦРУ и руководители других шпионских ведомств
должны «подлостью и сразу» информировать комитеты по разведке сената и
палаты представителей о своей деятельности. Если по каким-то «высшим
соображениям» такая информация задерживается, она должна быть представлена
в «кратчайший срок». Никаких данных насчет тайных поставок оружия Ирану,
которые осуществлялись при самом прямом участии ЦРУ, в соответствующие
комитеты конгресса не поступало. Более того, согласно поправке Хьюза —
Райана к закону о помощи иностранным государствам, ЦРУ не имело права
начинать новые «значительные» операции до тех пор, пока президент не
подпишет так называемого заключения по разведке. До января 1986 г. Рейган
никакого заключения, где бы речь шла об Иране, не подписывал.
Выданное Израилю разрешение на продажу оружия, является более чем
сомнительным с точки зрения американских законов. Если Рейган не давал
санкции в августе 1985 г., то сделка сама по себе остается незаконной. В
этом случае виноватыми оказываются скорее Макфарлейн, якобы самовольно
вершивший всей операцией, и Израиль. Если же Рейган распорядился дать
«добро» Израилю, то тогда вся ответственность ложится на него. Комиссия
Тауэра пришла к выводу, что действительности соответствует второй вариант.
20 августа Макфарлайн послал Лидина в Лондон, где он передал Кимхе
секретный код, с помощью которого тот мог сообщать помощнику президента по
национальной безопасности все новости. А 30 августа первая партия из 100
ракет ТОУ оказалась в Иране. Однако освобождения заложников не последовало.
Как сообщают израильские источники, Горбанифар кричал: «Мы договаривались о
поставках 500 ракет, а вы прислали только 100». Израиль согласился добавить
еще 400 ТОУ. 14 сентября в иранском городе Тебризе были разгружены
доставленные из Израиля 408 американских ракет, а на следующий день на
свободу вышел священник Бенджамин Уэйр, захваченный в Ливане шиитскими
экстремистами.
Техническая сторона операции выглядела следующим образом. Саудовский
миллиардер Хашогги клал крупную сумму денег на указанный ему израильтянами
счет в одном из швейцарских банков. На эти деньги закупалось оружие у
правительства Израиля. Затем Горбанифар выдавал Хашогги на ту же сумму чек
с отложенным (до специального разрешения) сроком получения денег со счета
Горбанифара. После доставки и проверки качества оружия в Тебризе иранцы
переводили деньги на счет Горбанифара в Швейцарию, и Хашогги мог получить
деньги по чеку. Как видно из этой схемы, сами американцы на этом этапе
аферы еще не имели никакого финансового «навара» от поставок ракет Ирану,
хотя израильтяне продавали их втридорога. Прибыль оседала в карманах
посредников, а также в самом Израиле, который имел возможность пополнять
свой арсенал ракет, закупая их у министерства обороны США по обычной цене.
Осенью 1985 г. Уайнбергер дал указание своим ближайшим помощникам быть
готовыми «возместить» Израилю ракеты, отправленные в Иран. При этом,
сообщают некоторые из них, министр обороны заявил, что в данном вопросе он
подчиняется против своей воли приказу президента. Другие помощники это
отрицают.
В Белом доме явно были разочарованы итогами первой операции с
оружием. Никаких каналов для расширения американского влияния в Иране не
открылось, а Бакли так и не был освобожден. Неудивительно, что в конце 1985
г., на четвертом этапе аферы, высшие чины администрации несколько утратили
к ней интерес. Их внимание было обращено на подготовку к 40-летию
Организации Объединенных Наций, по случаю которого Рейган произносил
очередную речь о «приверженности» Соединенных Штатов идеалам мира и
международного права.
Но и американо-иранские отношения не выпали из сферы деятельности
Совета национальной безопасности. Осенью 1985 г. одним из основных
действующих лиц аферы «Иран-контрас» становится заместитель директора
аппарата СНБ Оливер Норт. Еще в конце августа госдепартамент выдал ему
подложный паспорт на имя Уильяма Гуди для использования «в деликатной
операции в Европе, связанной с освобождением наших заложников в Ливане».
В сентябре и октябре 1985 г. Норт и его помощник Лидин неоднократно
встречались в Вашингтоне и во многих европейских городах со Швиммером,
Нимроди и Горбанифаром (он представлялся как Николае Кралис). После этих
переговоров Кимхе привез Макфарлайну в начале ноября предложение об
отправке третьей партии оружия в Иран - зенитных ракетах «Хок». Тогда же
помощник президента по национальной безопасности положительно ответил на
запрос израильского министра обороны И. Рабина о том, собираются ли США и
далее «компенсировать» ракетный арсенал Израиля. Макфарлайн и Рабин
договорились и о разработке деталей третьей сделки.
Сценарий ее готовился при активном участии Норта. Аппарат СНБ уже не
хотел пускать дело на самотек. Согласно плану операции Норта, 80 ракет
«Хок» необходимо доставить 22 ноября из Израиля в некую, не названную в
материалах комиссии Тауэра, третью страну (по единодушному заключению
американских журналистов — в Португалию). Там оружие предусматривалось
перегрузить на три специально зафрахтованных самолета, которые отправлялись
бы в Иран один за другим с интервалом в два часа. Когда получение груза,
доставленного первым самолетом, будет подтверждено Горбанифаром, иранцы
должны дать команду освободить пятерых американских заложников в Бейруте.
Другие два самолета не приземляются в Тебризе, пока заложники не попадут в
посольство США в Ливане. В случае успеха операции и гарантий иранской
стороны в том, что шиитские экстремисты не будут в дальнейшем похищать
американских граждан, предполагалось доставить Ирану дополнительно 40
зенитных ракет.
Столь тщательно подготовленная Нортом операция с треском провалилась.
Правительство Португалии отказалось выдать разрешение на приземление на ее
территории израильского самолета с грузом ракет на борту. По согласованию с
Макфарлайном Норт на следующий же день командировал туда отставного
генерала ВВС Ричарда Сикорда, агента ЦРУ и большого специалиста по
нелегальным воздушным перевозкам и попросил ЦРУ предоставить в распоряжение
Сикорда какой-нибудь американский самолет для переправки оружия из Израиля
в Португалию. Но внесение корректив в ход операции привело к ее задержке.
22 ноября Швиммер сообщил из Португалии, что истек срок, в течение которого
он мог держать на аэродроме три зафрахтованных для полета в Иран самолета,
и он вынужден был их отпустить. Сикорду пришлось использовать «свой»
самолет. ЦРУ потребовалось получать новые разрешения от правительств
третьих стран на его пролет над их территориями. В итоге груз был доставлен
в Тебриз с трехдневным опозданием и лишь одним самолетом, в котором было 18
ракет «Хок». Ни один из американских заложников не был освобожден, а от
ракет отказались. В качестве одной из главных причин, по которым ракеты не
устроили Иран, комиссия Тауэра назвала недовольство получателей их малым
количеством, а также тем, что на них была израильская маркировка.
Ноябрьская операция была первой в «ирангейтской» истории, в которой
открытое участие приняло ЦРУ. И это участие противоречило американскому
законодательству. Руководство ЦРУ в конце ноября 1985 г. дало указание
срочно подготовить проект заключения по разведке, чтобы хотя бы задним
числом придать видимость законности участию ЦРУ в афере.
Начало пятого этапа ознаменовалось некоторой перестановкой
действующих лиц. 30 ноября в отставку подал Макфарлайн. Помощником по
национальной безопасности 4 декабря 1985 г. Рейган назначил адмирала Джона
Пойндекстера, работавшего в СНБ еще при Аллене в качестве военного
советника, а затем перемещенного на пост заместителя Макфарлайна. В тот же
день Норт предложил Пойндекстеру новый план: поставку 3300 ракет ТОУ и 50
«Хок» в Иран. Оружие должно было поступать в Тебриз пятью партиями, после
получения каждой из которых на волю выходили бы по два заложника.
В результате обсуждения проекта с президентом, Уайнбергером, Шульцем,
Риганом, Макмэхоном и еще не сдавшим свои дела Макфарлайном родился
компромисс, удовлетворивший всех присутствовавших. Было решено отправить
Макфарлайна как уже неофициальное лицо в Лондон для встречи с Горбанифаром.
Бывший помощник президента должен был сообщить ему, что США хотели бы
освобождения заложников и «улучшения отношений» с Ираном, но не предлагать
никакого оружия.
Макфарлайн в сопровождении Норта сразу же отбыл в Лондон, встретился
там с Горбанифаром и изложил ему позицию правительства США. Конструктивного
диалога не получилось.
Возвратившийся из Лондона Норт привез иные, нежели его бывший босс,
впечатления от беседы с хорошо ему знакомым Горбанифаром. Подполковник
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
|
