Россией и Японией рассматриваются рядом авторов в России как вынужденные,

заключенные под прямым давлением Токио. Данная точка зрения исходит из

утверждения, что слабость России на ее дальневосточных рубежах заставляла

Петербург идти на постоянные территориальные уступки Токио".

Следовательно, Петербург отказывался от Курил в упомянутых выше договорах

не по доброй воле. Отсюда возможность оспорить значение отказа России от

Курильских островов в пользу Японии в Петербургском договоре и последующих

документах.

Существуют и другие позиции по данному вопросу. Так, В. Гайдар

высказывает мнение, что Петербургский договор был достигнут «без применения

или угрозы применения силы». Б. Славннский отмечает, что инструкция

министерства иностранных дел Российской империи ведущему переговоры с Токио

адмиралу Путятину в 1853 г. предписывала добиваться, чтобы граница между

двумя странами проходила бы по проливу между островами Уруп и Итуруп. С

точки зрения данного исследователя, это означает признание со стороны

России, что острова, ставшие ныне предметом спора, должны принадлежать

Японии.

В ряде работ советских авторов было подчеркнуто, что Симодский трактат и

Петербургский договор, в которых было признано право Японии на владение

Южными Курилами, оказались фактически разорваны самой Японией в результате

ее нападения на Россию в 1904 г. и заключения Портсмутского мира. Что

касается Портсмутского договора 1905 г., то он, по мнению советской

стороны, был, по существу разорван, в одностороннем порядке в результате

интервенции японских войск на территорию Советской России в 1918г[8].

Советско-японская конвенция 1925 г. имела в части признания территориальных

статей Портсмутского договора вынужденный характер. Впоследствии и она

потеряла свою силу в результате агрессивных действий Японии в 30-е — 40-е

годы.

Таким образом, превалирующая в советский период точка зрения в целом

сводилась к тому, что Япония потеряла свои права на Южные Курилы из-за

своих односторонних агрессивных действий в отношении СССР, а

территориальное разграничение между СССР (Россией) и Японией должно

осуществляться на основании международно-правовых актов, регулирующих

послевоенное устройство мира[9]. Сторонники этого подхода подчеркивали, что

нападением на Россию в 1904 г., а также оккупацией дальневосточных

территорий Советской России с 1918 по 1925 г. Япония откровенно

игнорировала договоры XIX в. и потому “ее сегодняшняя апелляция к далекому

прошлому по меньшей мере неубедительна”.

3. Основные точки зрения на южнокурильскую проблему.

Критики традиционной точки зрения приводят свои аргументы. Они ссылаются на

то, что Портсмутский договор предусматривал лишь прекращение торговых

договоров между Россией и Японией. Отношение к остальным договорам, по

мнению авторов, должно рассматриваться главным образом через призму

общепринятых в международном праве подходов. Последние между тем

предусматривают, что война не влияет на судьбу договоров. Поэтому

«договоры, определяющие территориальное разграничение между странами, не

аннулируются просто в силу факта войны, а все вопросы решаются в мирном

договоре, и эта норма, во всяком случае в начале XX в., уже действовала.

Таким образом, русско-японская война 1904—1905 гг. и Портсмутский мирный

договор не затронули ни Договора 1875 г., ни статуса Курильских островов».

Аналогичное размежевание существует и относительно правовых обязательств

России уже в советский период ее истории. Следует отметить, что межвоенные

договоры и соглашения не привлекли сколько-нибудь серьезного внимания

политиков и ученых. Единственным исключением является Конвенция от 1925 г.,

зафиксировавшая японский суверенитет над Сахалином и Южными Курилами.

Советские авторы указывали, что одновременно с ее подписанием СССР заявил,

что признание действительности Портсмутского договора не означает, что

Советское правительство разделяет с бывшим царским правительством

политическую ответственность за заключение данного договора. Факт

существования этой декларации интерпретируется как заявление Советского

правительства о временном характере Портсмутского договора. Противоположная

точка зрения основана на том, что «Декларация относилась только к

политической оценке факта заключения договора и не касалась

действительности прав, из него вытекающих, либо временных их рамок».

В определенной мере в отечественной литературе дискутируется проблема

законности оккупации Советским Союзом Южных Курил. По словам В. Гайдара,

СССР овладел Южными Курилами с санкции других держав — членов

антигитлеровской коалиции. Поэтому тезис японской стороны о незаконной

оккупации» Южных Курил может быть адресован не только Москве, но и

остальным великим державам противникам Японии во второй мировой войне. Эта

оккупация могла бы считаться совершенно незаконной, если бы не агрессивные

действия Японии во время войны. Поэтому переход островов под юрисдикцию

сначала СССР, а потом России должен пониматься прежде всего как наказание

агрессора. Похожая точка зрения состоит в том, что отторжение Курил и

Южного Сахалина от Японии представляло собой санкцию, направленную против

державы, несущей ответственность за вторую мировую войну[10]. Близка к

этому мнению и позиция тех политиков и ученых, которые напоминают, что но

Уставу ООН в качестве меры за развязывание второй мировой войны

предусматривается изъятие территорий, служивших базой агрессии[11].

Критики данной позиции указывают на то, что СССР еще до вступления в войну

с Японией стремился к территориальным захватам. Это была типично сталинская

политика, направленная на агрессию. Поэтому, резюмируют свою позицию

некоторые авторы, в отношении Курил СССР осуществлял свои агрессивные

империалистические внешнеполитические цели, а не выступал за реализацию

ответственности Японии за развязывание второй мировой войны.

Общая точка зрения советских и российских авторов состоит в том, что при

определении права (или его отсутствия) СССР (России) на Южные Курилы имеют

значение прежде всего такие документы, как Ялтинское соглашение 1945 г. и

Потсдамская декларация 1945 г. (заявление глав правительств Соединенных

Штатов, Соединенного Королевства и Китая от 26 июля 1945 г.). Япония

заявила, что не считает подписанный в Ялте документ обязательным для себя.

Позиция США сводится к тому, что Ялтинское соглашение не является

документом, имеющим правовые последствия. Напротив, традиционная советская

позиция состоит в безусловной обязательности Ялтинского соглашения как

международного документа, определяющего судьбу послевоенного мира. По

мнению сторонников данной точки зрения, возражения Японии, что она не

являлась участником Ялтинской конференции, а потому ее решение

недействительны для Токио, не могут быть приняты всерьез. Япония

действительно не участвовала и не могла участвовать в разработке Ялтинских

соглашений по той простой причине, что они были заключены государствами

либо воевавшими, против нее, либо принявшими обязательство вступить с ней в

войну. Сторонники этой точки зрения указывают также на обязательство

великих держав безусловно удовлетворить указанные в соглашениях требования

Советского Союза после победы над Японией. СССР выполнил свои обязательства

по Ялтинскому соглашению, вступив в войну с Японией в сроки, согласованные

с другими участниками конференции. Поэтому права СССР на Курильские острова

существуют с момента победоносного окончания войны.

В последние годы такой подход к трактовке Ялтинского соглашения подвергся

серьезной критике. Ялтинское соглашение, пишет Пунжин, «частично

легитимировало» полную советскую оккупацию курильского архипелага. Таким

образом, после второй мировой войны «у СССР возникло не непосредственно

право на Курильские острова, а право требовать от США и Великобритании их

передачи. Следовательно, Ялтинское соглашение не было документом, который

предоставлял правовой титул на Курильские острова. …Условия соглашения

направлены в будущее, представляют собой те положения, которые должны .быть

включены в документы, фиксирующие итоги войны, т. е. должны быть

осуществлены сторонами совместно после окончания второй мировой войны, но

определенно не являются правовым основанием для односторонних действий, не

лают правового титула на Курильские острова».

Одна из основных точек зрения состоит в том, что если Япония официально

заявляет, что не будет руководствоваться положениями Ялтинской декларации,

поскольку не участвовала в Ялтинской конференции, то в отношении

Потсдамского документа эти возражения невозможны. Токио принял условия

Потсдамской декларации в результате подписания акта о капитуляции. Между

тем, как подчеркивают российские авторы, условия Декларации включали в себя

«принцип, по которому определение послевоенных территориальных пределов

этой страны (т. е. Японии) вверялось союзникам. Последние же должны

исходить из имевшихся на этот счет соглашений между ними, в том числе и

соглашения, подписанного в Ялте».

Критики данной позиции обращают внимание на то, что в Потсдамской

декларации не было ссылок на Ялтинское соглашение и что в Потсдаме никак не

решался вопрос о статусе Курильских островов. Кроме того, проблема Курил,

утверждают авторы, скептически относящиеся к традиционной советской точке

зрения на данный вопрос, не может рассматриваться через призму Ялтинской

декларации. Основа аргументации в данном случае сводится к утверждению, что

Южные Курилы были получены Токио правомерным путем, а не захвачены в

результате алчности Японии. В. Еремин поставил вопрос несколько шире,

заявив, что оккупация Южных Курил никоим образом не должна расцениваться

как следствие итогов войны, независимо от того, была ли эта оккупация

согласована с союзниками или нет. Данный автор утверждает, что “нигде в

международном праве не предусмотрена правомерность отторжения победителем

части территории побежденного”

Основные баталии вокруг курильской проблемы так или иначе связаны с Сан-

Францисским мирным договором 1951 г. До раскола СССР советские авторы

обращали определенное внимание на историческую обстановку, складывавшуюся в

мире во время подготовки текста договора. В частности, Прохоров и Шевчук

отмечали, что обострение международной ситуации и советско-американских

отношений достигло чрезвычайно высокого уровня с началом войны в Корее и

вступления в нее США. В ходе острой полемики по вопросам содержания и

процедуры подготовки договора американская сторона, фактически

монополизировавшая работу по составлению его текста, пошла на нарушение

достигнутых ранее межсоюзнических договоренностей. Она, в частности,

исключила из окончательного проекта формулировку о признании Японией прав

СССР на перешедшие к нему территории».

В последнее время внимание к такому фактору, как обстановка, создавшаяся

в результате «холодной войны», стало в российской литературе скорее

исключением, чем правилом. Только, пожалуй, А. Арбатов и Б. Макеев

высказали мнение, что если бы не «холодная война», то присоединение Южных

Курил к СССР было бы легитимировано в результате соблюдения союзниками

ялтинских обязательств. Однако вина в создавшемся положении должна быть

возложена исключительно на СССР. «И если бы не имперский кретинизм Сталина,

отказавшегося подписать вместе с США Сан-Францисский мирный договор с

Японией в 1951 г., — утверждают эти ученые, — то в правовом отношении

южнокурильский казус был бы, скорее всего, урегулирован»[12].

В принципе ни у кого не вызывает сомнения, что Сан-Францисский договор не

разрешил окончательно ситуации вокруг Южных Курил. Наиболее очевидные

проблемы, связанные с этим договором, заключаются в том, что в тексте

документа не указано, к кому переходят Курильские острова и часть острова

Сахалин вместе с прилегающими к нему островами, от которых отказалась

Япония. В соответствии с документом союзные державы определялись как

государства, находившиеся в войне с Японией и подписавшие и

ратифицировавшие договор. Отсюда ряд авторов делают вывод, что поскольку

СССР не подписал договор, то он не имеет никаких прав в связи с ним. В

целом же Сан-Францисский договор «оставил открытым вопрос о правомерности

владения СССР Курильскими островами».

Как и в других случаях, диапазон позиций советских и российских авторов по

данному вопросу оказался достаточно велик. Подавляющее большинство их

утверждает, что Сан-Францисский мирный договор в ст. 2 абсолютно точно

зафиксировал отказ Японии от Курильских островов. По мнению С. Благоволина,

Япония по Сан-Францисскому договору отказалась от всех спорных островов.

К. Черевко разделяет это мнение, указывая при этом, что японская позиция в

отношении спорных островов изменилась позднее подписания мирного договора.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8