создании единого внешнего таможенного барьера. Зона свободной торговли

определяется как группа стран, взаимно отменивших таможенные пошлины на все

или часть товаров. Статья содержит важное положение, говорящее о том, что

целью создания таможенного союза или зоны свободной торговли “должно быть

облегчение торговли между их территориями, а не создание барьеров в

торговле для других стран-участниц”.[15] Страны-участницы ГАТТ могут на

сессиях или на Совете этой организации проанализировать, соответствуют ли

созданные таможенный союз или зона свободной торговли критериям ГАТТ, и

будет ли их создание содействовать развитию международной торговли. Эти

положения ГАТТ послужили основой решений в связи с созданием ЕЭС, ЕАСТ и

ряда других зон свободной торговли.

На основе ГАТТ и в значительной мере по инициативе ГАТТ в рамках Совета

по таможенному сотрудничеству и в других международных организациях

разработан ряд конвенций, регламентирующих многие стороны действия

таможенно-тарифных систем. Эти положения смыкаются с положениями ГАТТ,

создавая единую систему норм, требований и правил, на основе которых

функционирует современная международная торговая система. Более того,

национальные торгово-политические системы стран-участниц ГАТТ и многие

области их внутреннего экономического механизма построены на положениях

ГАТТ.

Глава 2. СИСТЕМА ГАТТ/ВТО.

2.1. Итоги деятельности ГАТТ.

В течение первых трех десятилетий существования ГАТТ его деятельность

была почти исключительно сосредоточена на либерализации международной

торговли путем взаимного снижения уровня таможенно-тарифной защиты. В

результате средневзвешенный уровень импортных таможенных тарифов

промышленно развитых стран снизился с 40-50% в конце 40-х годов до 8-10% к

началу 70-х годов. Это в свою очередь стало важным фактором стимулирования

экономического роста и развития международной торговли в послевоенны годы:

за период с 1950 года по 1975 год мировой экспорт в текущих ценах

увеличился в 14,5 раза.[16]

Однако одновременно со снижением таможенных тарифов все более заметным

явлением в мировой торговле становились нетарифные ограничения, т.е.

различного рода административные меры, затрудняющие доступ иностранных

товаров на внутренний рынок. По этой причине в ходе “токийского” раунда

многосторонних торговых переговоров 1973 - 1979 годов (седьмого по счету)

сфера регулирования ГАТТ была значительно расширена благодаря заключению

отдельных соглашений (всего 12), регламентирующих вопросы правил таможенной

оценки, технических барьеров в торговле, импортного лицензирования,

введения антидемпинговых и компенсационных пошлин, процедуру

правительственных закупок. В результате проведенных в те же годы тарифных

переговоров средневзвешенная ставка таможенных тарифов развитых стран-

членов ГАТТ была еще раз понижена, составив 4-5%. В ходе “токийского”

раунда переговоров по инициативе ведущих развитых стран, прежде всего США и

ЕС, было заключено и принципиально новое, “секторальное” соглашение по

торговле гражданской авиатехникой, в соответствии с которым страны-члены

соглашения полностью либерализовали торговлю гражданскими самолетами, их

компонентами, запасными частями, навигационным оборудованием, устранив в

данной области как тарифные, так и нетарифные протекционистские меры.

Тем не менее множество нерешенных вопросов осталось в международной

торговле и после “токийского” раунда. Более того, со времени его окончания

стали накапливаться новые проблемы.

Глобализация мировой экономики, включая валютно-финансовую сферу, научно-

техническая революция привлекли внимание к такому феномену, как

международная торговля услугами. Долгое время предоставление услуг

(например, гарантийный ремонт) воспринималось как нечто сопутствующее (и

способствующее) традиционной торговле товарами. Однако национальные

исследования, появившиеся в ряде стран в начале 80-х годов, однозначно

свидетельствовали о возрастающей самостоятельной роли сферы услуг в

экономике (телекоммуникации, банковское и страховое дело, перевозки,

туризм) и ее значительном экспортном потенциале. По оценкам, в настоящее

время в стоимостном выражении около 20% мировой торговли и 60% производства

приходится на сферу услуг. Между тем отсутствие общепризнанных правил в

международной торговле услугами (а компетенция ГАТТ распространялась только

на торговлю товарами) привело к значительному разнобою в национальных

нормативных документах, системах статистической отчетности, в

количественных и качественных оценках и др. Все это, очевидно, стало

тормозом на пути международного обмена услугами.

На повестку дня также выдвинулся вопрос о выработке общих норм в

отношении торговых аспектов инвестиционной политики. Во многих странах

существуют достаточно жесткие требования в отношении иностранных

инвестиций. Зачастую иностранным инвесторам предписываются сферы и отрасли

приложения их капиталов, ставятся условия в отношении доли продукции,

поставляемой на экспорт, найма местной рабочей силы, использования

компонентов и материалов местного производства и др. Подобные меры

государственного регулирования воспринимались крупными западными компаниями

как дискриминационные и отрицательно влияющие на свободный перелив капитала

и, следовательно, как барьер в международной торговле. По инициативе США

данная проблематика все настойчивее выдвигалась в рамках ГАТТ.

В начале 80-х годов на заседаниях органов ГАТТ также периодически стал

подниматься вопрос о торговых аспектах прав интеллектуальной собственности.

Это было связано с невиданными масштабами, которые повсеместно приобрели

торговля товарами с поддельными товарными знаками, видео- и компьютерное

пиратство, использования чужих научных и конструкторских разработок. Помимо

того, что компании, являющиеся владельцами товарных знаков, терпят

колоссальные убытки от подобного рода “конкуренции” ( не говоря уже о

моральном ущербе), речь зачастую идет о жизни и здоровье людей, поскольку

подделываться стали уже детали авиационных двигателей и автомашин,

медицинские препараты.[17] Исследования, проведенные в этой области,

показали, что существующие международные конвенции по охране прав

интеллектуальной собственности не предоставляют надежных гарантий против

пиратской практики. По этой причине предлагавшимся выходом была разработка

специального соглашения в рамках ГАТТ, которое позволяло бы применять

торговые санкции к странам, злостно нарушающим права интеллектуальной

собственности.

Помимо упомянутых вопросов, получивших название “новых проблем” (и

охватываемых сегодня уже рамками ВТО), в рамках ГАТТ осталась масса

“старых”, традиционных проблем, которые также все настойчивее требовали

своего решения.

Несмотря на то, что средневзвешенная ставка импортного таможенного

тарифа развитых стран после переговоров “токийского” раунда составила лишь

около 5%, средние показатели далеко не полно отражали реальный уровень

таможенно-тарифного обложения. Так, в ЕС, Японии и США на ставки

таможенного тарифа, превышавшие 10%, приходилось соответственно 21,5, 17,1

и 16,0% общего количества тарифных позиций.[18] Причем большая часть

высоких ставок применялась в отношении импорта продовольствия, текстиля и

одежды, т.е. основных экспортных статей развивающихся стран. Важной

проблемой была и низкая доля “связанных” (т.е. не изменяемых в сторону

повышения) тарифов. У развитых стран это касалось в основном

сельскохозяйственной продукции, у развивающихся - товаров всех категорий,

что давало возможность в одностороннем порядке повышать уровень таможенного

обложения, ухудшая условия доступа на свои рынки.

Традиционно болезненной темой для ГАТТ была торговля

сельскохозяйственной продукцией. Исторически сложилось так, что под

предлогами “особой социальной значимости” или “обеспечения

продовольственной безопасности” рядом стран (США, Швейцария, ЕС, Япония)

этот сектор торговли был фактически выведен из сферы регулирования ГАТТ.

Так, еще на начальном этапе существования Генерального соглашения США,

ссылаясь на национальное законодательство, добились от партнеров

узаконенного изъятия своего сельскохозяйственного сектора из под действия

правил ГАТТ. Это позволило им вводить импортные количественные ограничения

на сельскохозяйственную продукцию.

Излишне говорить, что подобные односторонние права служили источником

конфликтов с другими странами, лишенными такого права, в том числе и с

конкурентноспособными производителями сельскохозяйственной продукции. В

более общем плане строгий запрет, накладываемый правилами ГАТТ на

экспортные субсидии для готовой продукции, фактически не распространялся на

сельскохозяйственные товары, что с годами привело к поистине абсурдной

ситуации: при том, что в некоторых африканских регионах люди умирали от

голода семь ведущих стран ОЭСР, по оценкам, тратили в год 65 млрд. Долларов

на экспортные субсидии, с их помощью отбирая друг у друга рынки сбыта

продовольствия и истощая национальные бюджеты. Попытки в ходе предыдущих

раундов МТП ввести сельскохозяйственную торговлю в общие рамки ГАТТ

традиционно заканчивались безрезультатно.

Постоянным раздражителем для развивающихся стран являлся и вопрос

мировой торговли текстилем и одеждой, в которой они обладают сравнительным

преимуществом. Именно по этой причине еще в начале 60-х годов под предлогом

“нарушения внутреннего рынка” им было навязано так называемое долгосрочное

соглашение, которое позже переросло в многостороннее соглашение по

текстилю. В соответствии с этим соглашением развитые страны ежегодно

устанавливали жесткие импортные квоты на текстильную продукцию из

развивающихся стран, при превышении которых ввоз товаров просто запрещался.

Если учесть, что мировой объем торговли текстилем и одеждой в настоящее

время превышает 100 млрд. Долларов, составляя примерно 12% всей торговли

готовой продукцией,[19] то легко понять ту настойчивость, с которой

развивающиеся страны требовали прекращения подобной практики, полностью

противоречащей принципам и правилам ГАТТ.

Серьезную проблему представляла процедура введения защитных мер в случае

резкого увеличения импорта (так называемая защитная оговорка ст.XIX ГАТТ).

Теоретически страны-члены ГАТТ имеют право вводить импортные ограничения в

том случае, если неожиданно резкое увеличение импорта создает угрозу ущерба

для национальной промышленности. Однако введение таких ограничений, во-

первых, обставлено целым рядом условий (проведение предварительного

расследования, предоставление “компенсаций”, т.е. увеличение импорта других

товаров с целью сохранения прежнего объема торговли), и, во-вторых, должно

осуществляться на основе режима наибольшего благоприятствования (т.е. в

отношении всех источников импорта данного товара).[20] В действительности

же подобные ограничения чаще всего требовалось вводить лишь в отношении

одной или нескольких стран.

Поэтому на практике широкое распространение получили соглашения о так

называемом добровольном ограничении экспорта, в соответствии с которыми

страны-экспортеры (чаще всего “новые индустриальные страны” - Бразилия,

Сингапур, Южная Корея и др.) якобы добровольно брали на себя обязательства

не превышать обусловленный объем экспорта на рынок “пострадавшей” страны.

Очевидно, что подобные обязательства принимались лишь под влияние угроз

ввести более жестокие протекционистские меры (например, возбудить

антидемпинговое расследование). Однако формально подобные “добровольные”

ограничения не запрещались положениями ГАТТ, из-за чего они стали весьма

популярным средством защиты внутренних рынков. По состоянию на середину

1993 года существовало в общей сложности 80 соглашений такого рода,

действовавших в отношении экспорта Южной Кореи, Японии, Бразилии, Тайваня,

Сингапура, Китая. Соглашения ограничивали экспорт бытовой электроники,

автомашин, обуви, станков, некоторой другой продукции. Широкое

распространение подобной практики существенно подрывало доверие к

способности ГАТТ защищать законные интересы своих членов.

Все эти вопросы были поставлены на повестку дня “уругвайского” раунда

ГАТТ, который стал крупнейшим с точки зрения количества правительств,

принимающих участие в многосторонних торговых переговорах. Заключительный

Акт “уругвайского” раунда, принятый 15 апреля 1994 года, содержит 28

соглашений (по торговле сельскохозяйственными товарами, услугами, текстилем

и одеждой, по субсидиям и компенсационным пошлинам, по вопросам прав

интеллектуальной собственности), а также договоренности стран-членов,

касающиеся сокращения тарифных и нетарифных ограничений в международной

торговле. Кроме того, Акт включает около 27 положений, которые разъясняют,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8