|
медиальных отделов лобных долей мозга.
Таким образом, одна из существенных особенностей патологии мышления у
больных с поражением лобных долей мозга — это нарушение операций с
понятиями и логическими отношениями. При сохранности понимания сравнительно
простых вербально-логических отношений (типа «часть-целое», «род-вид»),
аналогий и способности оперирования с ними, больные могут правильно
совершать эти операции лишь в ситуации, препятствующей появлению побочных
ассоциаций.
Нарушение избирательности логических операций побочными связями
отчетливо проявляется и в задачах на классификацию предметов (или на
образование понятий); логический принцип классификации не удерживается и
заменяется ситуационным (А.Р.Лурия, 1962, 1963; «Лобные доли...», 1966;
«Функции лобных долей...», 1982 и др.).
Как показали исследования А.Р.Лурия и Л.С.Цветковой (1966),
интеллектуальные нарушения у больных с поражением лобных долей мозга
проявляются и при решении арифметических задач. Не обнаруживая первичных
дефектов счета и каких-либо трудностей в выполнении упроченных в прошлом
опыте частных арифметических действий, больные не могут выработать нужную
«стратегию» или план решения задачи. Требуемые интеллектуальные операции,
подчиненные общему плану, заменяются фрагментарными импульсивными
действиями, случайными манипуляциями с числами. Вследствие дефекта
осознания своих ошибок больные не могут их корректировать. Некоторой
компенсации можно достигнуть, если предложить им жесткую программу действий
(список инструкций).
Особые трудности испытывают больные с поражением лобных долей мозга
при выполнении серийной интеллектуальной деятельности в виде цепи
однородных действий (типа устного сложения или вычитания). Подобные
серийные счетные операции требуют удержания в памяти промежуточных
результатов и общей инструкции, а также сохранности механизмов контроля и
регуляции интеллектуальной деятельности. В этих заданиях больные
соскальзывают на стереотипные ошибочные ответы или упрощают задачу.
Итак, при поражении лобных префронтальных отделов мозга нарушения
мышления имеют сложный характер. Они возникают вследствие нарушений самой
структуры интеллектуальной деятельности, а также из-за инертности,
стереотипии раз возникших связей, общей интеллектуальной инактивности,
нарушений избирательности семантических связей.
В монографии «Высшие корковые функции...» (1962, 1969, 2000) А.Р.Лурия
впервые в нейропсихологии описал результаты «факторного анализа» нарушений
мышления, выделив четыре самостоятельные формы интеллектуальных дефектов,
каждая из которых связана с поражением определенной области мозга (с
нарушением определенного фактора). [39]
При поражении височной области левого полушария интеллектуальные
дефекты возникают вследствие нарушений модально-специфических факторов -
слухоречевого гнозиса или слухоречевой памяти, что ведет к вторичным
нарушениям и вербально-логических, семантических операций.
При теменно-затылочных очагах поражения первично страдает другой"
модально-специфический фактор — оптико-пространственного анализа и синтеза
и, как следствие, нарушаются наглядно-образные, конструктивные формы
мышления, а также вербально-логические операции, основанные на понимании
«квазипространственных» отношений.
При поражении премоторных отделов левого полушария нарушается фактор
временной, динамической организации интеллектуальной деятельности,
вследствие чего появляются интеллектуальные персеверации, штампы,
стереотипы; распадается автоматизированность речевых «умственных действий».
Кроме того, нарушается и избирательность семантических связей как следствие
нейродинамических нарушений следовой деятельности («уравнивания следов»).
При поражении префронтальных отделов лобных долей мозга (особенно при
массивных «лобных» синдромах) на фоне общей аспонтанности, адинамии
страдает программирование и контроль за любой, в том числе и
интеллектуальной, деятельностью (независимо от ее содержания) при
сохранности отдельных частных «умственных действий». Таким образом, в этих
случаях в интеллектуальных нарушениях участвуют два фактора: фактор
активации и фактор программирования и контроля.
В монографии «Основы нейропсихологии» (1973) А.Р.Лурия использовал
иной принцип анализа интеллектуальных нарушений при локальных поражениях
мозга, взяв за критерий классификации формы
мышления: наглядное (конструктивное) и вербалъно-логическое (дискурсивное).
Этот более традиционный подход к изучению проблемы патологии мышления также
показал, что и наглядно-образные, и вербально-логические формы мышления
(как и другие формы познавательной деятельности) нарушаются при самых
разных локальных поражениях мозга, однако характер этих нарушений (их
качественная специфика) при разной локализации патологического очага
различен. Так, поражение префронтальных отделов лобных долей мозга ведет к
дефектам программирования, к нарушениям регуляторного аспекта любой
интеллектуальной деятельности (и наглядно-образной, и вербально-
логической), а поражение теменно-затылочных структур отражается на
операциональном аспекте разных форм интеллектуальной деятельности,
основанной на пространственном и «квазипространственном» анализе и
синтезе.[40]
Дальнейшее изучение нарушений мышления у больных с локальными
поражениями мозга шло в нескольких направлениях.
С конца 60-х — начала 70-х годов XX века началось интенсивное изучение
особенностей нарушений интеллектуальной деятельности в контексте проблемы
межполушарной асимметрии мозга и межполушарного взаимодействия. К этим
исследованиям побудили операции по расщеплению мозга, показавшие, что в
условиях нарушения межполушарного взаимодействия левое и правое полушария
по-разному «решают» разного рода задачи (R.W.Sреrrу, 1966, 1968, 1973;
М.S.Саzzаnigа, 1970, 1987 и др.).
Как известно из истории изучения нарушений интеллектуальной
деятельности в клинике локальных поражений головного мозга,
интеллектуальные функции длительное время «приписывались» только левому
полушарию. Первоначально, в соответствии с взглядами П.Мари (Р.Маriе,
1906), Г.Хеда (Н.Неаd., 1920), К.Гольдштейна (К.Gоldstein, 1927) и других
авторов, считалось, что нарушения интеллектуальной деятельности не только
сопровождают афазию, но и являются первичными по отношению к речевым
дефектам. Эти взгляды послужили обоснованием концепции тотального
доминирования левого полушария во всех психических функциях и прежде всего
— в интеллектуальных. Левое полушарие считалось доминирующим для
концептуального мышления и рассматривалось по отношению к интеллектуальным
функциям как эквипотенциальное целое. Правому полушарию отводилась роль
подчиненного, второстепенного, не принимающего никакого участия в
интеллектуальной деятельности.
Однако позже - особенно под влиянием работ Р.Сперри и М.Газзаниги -
начался пересмотр этой концепции и все яснее стала вырисовываться роль
правого полушария в интеллектуальных процессах. Стала формироваться новая
концепция парциального доминирования полушарий, согласно которой левое
полушарие принимает преимущественное участие в вербально-символических
функциях вообще и в вербально-символических формах интеллектуальной
деятельности в частности, а правое - в пространственно-синтетических. Как
это не раз бывало и в других областях науки, новое оказалось хорошо забытым
старым. Еще Г.Джексон в конце XIX века неоднократно упоминал о том, что
правое полушарие играет важную роль в зрительном восприятии и
пространственном мышлении. В настоящее время эта точка зрения вновь
получила признание. Многими авторами показано, что существует два основных
типа нарушений пространственного мышления при правосторонних очагах
поражения. В одних случаях нарушения в решении наглядно-образных задач
связаны с нарушениями зрительного восприятия, зрительной памяти или с
явлениями одностороннего игнорирования зрительного поля. В этих случаях
интеллектуальные расстройства являются вторичными по отношению к
относительно элементарным сенсорным, гностическим или мнестическим
дефектам. В других случаях нарушается более высокий, абстрактный уровень
анализа пространства и «квазипространственных» отношений, т.е. собственно
пространственное мышление. Этого мнения придерживались О.Зангвилл и его
сотрудники и в настоящее время эту точку зрения разделяют ряд авторов.
Таким образом, согласно данным представлениям, наглядно-образное, или
пространственное мышление связывается исключительно со структурами правого
полушария головного мозга. [39]
Существует, однако, другая, более прогрессивная точка зрения на
мозговую организацию пространственного, или наглядно-образного мышления,
согласно которой эта форма мышления не может быть связана исключительно с
правым полушарием, так же как и вербально-логическое мышление - только с
левым полушарием. Так, исследование Г.Ратклифа и Ф.Ньюкомба, направленное
на уточнение роли правого и левого полушарий в «пространственном мысленном
вращении», где использовался метод серийной оценки положения правой и левой
руки (на схематических рисунках), когда от испытуемого требовалось
выполнить серию мысленных вращений изображения человека, показало, что
больные с поражением задних отделов правого полушария делали в таких
заданиях больше ошибок, чем больные с поражением тех же отделов левого
полушария или контрольная группа больных. Авторы считают, что выявленные
ими нарушения в пространственной переориентации зрительных стимулов,
связанные преимущественно с поражением правого полушария, не могут быть
объяснены за счет дефектов зрительного восприятия и памяти, а отражают
нарушения пространственного мышления. Эти данные не только являются
подтверждением представлений о том, что правое полушарие имеет
преимущественное отношение к «мысленному вращению» объектов (т.е. к
наглядно-образному мышлению), но и показывают, что в этой функции также
принимает участие и левое полушарие, поскольку определенное количество
ошибок допускали и больные с поражением его задних отделов. Следует,
однако, отметить, что работа проводилась без учета доминантности полушарий
испытуемых - фактора, который влияет на пространственное мышление.
Отрицание исключительной роли того или иного полушария в
интеллектуальной деятельности, как известно, непосредственно связано с
общими теоретическими представлениями, разработанными в отечественной
нейропсихологии, и с конкретными экспериментальными наблюдениями за
больными с поражением левого и правого полушарий, выполненными А.Р.Лурия и
его сотрудниками (А.Р.Лурия, 1962; С.Г.Гаджиев, 1966; В.И.Корчажинская,
Л.Т.Попова, 1977; М.Шуаре, 1982; В.Л.Деглин, 1996; О.П.Тратченко, 1998 и
др.). Так, по данным Е.П.Кок (1967), нарушения зрительно-пространственных
функций могут возникать при поражении как правого, так и левого полушарий,
однако характер этих нарушений различен: для левосторонних поражений более
характерны нарушения категориального анализа, а при правосторонних на
первое место выступают нарушения непосредственных симультанных синтезов
пространственных отношений.
Эта точка зрения подтверждается работами по изучению пространственных
представлений и наглядно-образного мышления у больных с поражением левого и
правого полушарий головного мозга, проводившимися в отечественной
нейропсихологии в последующие годы.
Согласно экспериментальным данным (Н.Н.Ченцов и др., 1980), левое и
правое полушария мозга связаны с различными классами пространственных
представлений: правое полушарие преимущественно участвует в выполнении
задач, требующих сохранности топологических пространственных представлений,
а левое - координатных.
В.Л.Деглин (1984, 1996 и др.), изучая на модели унилатеральной
электросудорожной терапии пространственные функции левого и правого
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8
|
