сделал по этой книге доклад на одном из заседаний в Бургхёльцли еще в 1901

г.

Работа Юнга в клинике шла во всех отношениях успешно В 1902 г. он

защищает докторскую диссертацию, быстро идет по иерархической лестнице и в

1905 г занимает место старшего врача — второе, после Блейлера, место в

Бургхёльцли. Он заведует амбулаторией, где занимается психотерапевтической

пракгикой, руководит лабораторией, в которой разрабатывает психологические

тесты В это же время он получает звание приват-доцента и преподает на

медицинскомом факультете местного университета. В автобиографии упоминается

тот факт, что в 1902-1903 гг он полгода стажировался во Франции у П.Жане. В

феврале 1903 г он женился на Эмме Раушенбах, дочери фабриканта. С 1908 г.

семья обосновывается в Кюснахте, где Юнг возводит по собственному проекту

большой дом на берегу Цюрихского озера - здесь он будет жить до самой

смерти.

Последователи, Фрейда до сих пор нередко повторяют обвинения,

раздававшиеся еще в начале века из среды венских фрейдистов: Юнг, мол,

«обокрал» своего учителя Фрейда и из украденных кусочков сложил собственную

систему. Обвинения эти просто несерьезны. Юнг был очень многим обязан

Фрейду, причем и в старости он повторял, что Фрейд был самой крупной

личностью, с которой ему доводилось встречаться. Однако к моменту их

встречи-в 1907 г. основные идеи Юнга уже сформировались, он, кроме

опубликованной диссертации («К психологии и патологии так называемых

оккультных феноменов», 1902), выпустил две монографии, имевшие широкий

резонанс среди психологов и психиатров. Одна из них была посвящена словесно-

ассоциативному тесту, другая — «Психология Dementia Ргаесох» (1907), хотя

писалась уже под известным влиянием идей Фрейда, и по своему клиническому

материалу, и по подходу не была простым повторением психоаналитических

идей. Переписка Юнга с Фрейдом показывает, что поначалу он с большими

сомнениями и оговорками соглашается лишь с отдельными положениями Фрейда,

затем, с 1908 г. и примерно по конец 1911 г., сомнения отступают, чгобы с

новой силой возобновиться при работе над первой доктринальной книгой Юнга

«Трансформации и символы либидо».

В феврале 1907 г Юнг приезжает в Вену, беседует с Фрейдом тринадцать

часов без передышки - с этого начинается активная деятельность Юнга в

зарождающемся психоаналитическом движении. Фрейд был необычайно

заинтересован в помощи Юнга и ведомых им «швейцарцев» Как он писал в то

время своему последовате1ю Абрахаму, без этой поддержки психоанализ может

оказаться в гетто, как «еврейская наука», со стороны Юнга с его

воспитанием, его научной и культурной средой требуется немалое мужество,

когда он отстаивает психоанализ. Фрейд возлагает на Юнга огромные надежды,

провозглашает его «кронпринцем», наделяет всяческими полномочиями. Юнгу

приходится заниматься колоссальной организационной работой - он является

президентом только что возникшей международной психоаналитической

ассоциации, главным редактором ее журнала - и это помимо напряженной

врачебной, научной и педагогической деягельности Так что Фрейд не из лести

писал Юнгу, что «другого и лучшего продолжателя и завершителя моего дела я

бы себе не желал», а потом озаглавливал письма: «Дорогой друг и наследник»

Понятен был и интерес Юнга к Фрейду - мыслителю крупному, смелому,

сделавшему к тому времени в одиночку открытия, перевернувшие пред ставления

о психологии и психотерапии.

Но различия в позициях по, целому ряду вопросов хорошо видны и по

переписке в период 1908-1911 гг., когда Юнг полностью поддерживал Фрейда.

Остаются открытыми вопросы об этиологии неврозов — сексуальную теорию

Фрейда он так до конца и не принял. Расхождения касаются и

мировоззренческих вопросов. Для Фрейда и тогда религия была иллюзией, чуть

ли не навязчивым неврозом человечества, на место которой должна прийти

наука. Юнг отвечал, что «религия может быть заменена только религией».

Фрейд призывал Юнга принять учение о сексуальности как «укрепление против

черной грязной ямы оккультизма», а для Юнга фрейдовское преклонение перед

Эросом было не чем иным, как религией, слепой верой.

В личных отношениях этих двух выдающихся ученых слишком многое

зависело, однако, вовсе не от научных или философских расхождений.

Психоанализ осваивается не просто как совокупность научных знаний;

врачующий должен сначала исцелиться сам, пройти курс анализа с учителем.

Кстати, именно по инициативе Юнга в подготовку психоаналитиков был введен

обязательный (и довольно длительный) курс «учебного анализа». Но в те годы

техника психоанализа только вырабатывалась, «подопытными» были сами

аналитики, а потому на теоретические споры накладывались эффекты

«переноса», эмоциональные конфликты и отношения окрашивались в цвета

семейной драмы. Отсюда истерические припадки у терявшего сознание Фрейда,

видевшего в стремлении Юнга к самостоятельности нечто вроде потаенного

желания «отцеубийства». Сколько бы Юнг ни писал потом о своей полной

духовной суверенности в тот период, и переписка с Фрейдом, и тяжелый

психический кризис после разрыва говорят, что «семейная» привязанность была

и у него. Ситуация становилась совершенно непереносимой и из-за

открытого недоброжелательства к Юнгу венского окружения Фрейда —

«придворные» интриги появляются повсюду, где возникает хоть какой-то

«двор». Именно это окружение создало впоследствии миф об антисемитизме

Юнга. Вполне возможно, что явное охлаждение во взаимоотношениях произошло

«с подачи» этого окружения Фрейда. Теоретические разногласия стали

очевидными после выхода второго тома «Трансформации и символы либидо», но

тон писем Фрейда резко меняется не после прочтения книги, а после поездки

Юнга в США. Доброжелатели, как водится, довели до сведения Фрейда именно те

места лекций, где Юнг развивал собственные идеи, а не исполненные

благодарности Фрейду похвалы психоанализу в целом.

Этой поездке Юнга в США предшествовала другая, вместе с Фрейдом в

сентябре 1909 г., когда оба они стали докторами honoris causa и были

необычайно тепло приняты американцами. С этого начинается и история

психоанализа в США, огромная его популярность в стране, которую Фрейд

называл «большой ошибкой». Следует отметить юнгианство всегда находило

больше всего учеников и последователей в англоговорящих странах.

Каковы теоретические итоги этого первого периода научной деятельности

Юнга? Можно считать этот период временем формирования, созревания его

собственного учения. Уже в диссертации он связывает помраченные состояния

сознания у медиумов с бессознательно протекающими процессами. Не «духи», а

бессознательно оформившиеся другие «Я», вытеснившие «Я» медиума (или

пророка, основателя секты, поэта, вероучителя), говорят из темных глубин.

Малообразованная девушка-медиум сама бы не придумала систему мироздания,

которую изложил один из «духов», — систему, которая многими чертами

напоминала представления о мире гностиков — валентиниан. Чуть позже один из

пациентов Бургхёльцли в галлюцинации наблюдал малопонятные образы. Они не

были ясны и самому Юнгу, пока через какое-то время не был открыт и

переведен один древний текст, где тот же фаллический образ употребляется

при характеристике Митры. Ясно, что работавший мелким клерком пациент

представления не имел о митраизме, да и текст был открыт несколько лет

спустя. Юнг постепенно подходит к центральному пункту своего учения,

которое позже он назовет учением об архетипах коллективного

бессознательного: за порогом сознания лежат вечные праформы, проявляющиеся

в разные времена в самых различных культурах. Они как бы хранятся в

бессознательном и передаются по наследству от поколения к поколению.

Бессознательные процессы автономны, они выходят на поверхность в трансах,

видениях, в образах, создаваемых поэтами и художниками. Именно Юнг ввел в

психоанализ метод проведения параллелей между сновидениями, фантазиями и

религиозно-мифологическими символами (эту его заслугу Фрейд признавал и

после разрыва отношениий между ними).

Понятие «комплекс» было также введено в психоанализ Юнгом по ходу

работы над словесно-ассоциативным тестом. Он послужил отправной точкой для

целого ряда проективных тестов и даже созданного впоследствии «детектора

лжи». Тест содержал обычно сотни слов. Испытуемый должен был тотчас

реагировать на каждое из них первым пришедшим ему на ум словом. Время

реакции замечалось секундомером. Затем операция повторялась, а испытуемый

должен был воспроизводить свои прежние ответы. Часто время подбора слова-

реакции удлинялось, испытуемые отвечали не одним словом, а целой тирадой,

ошибались при воспроизведении своего ответа, заикались, замолкали,

полностью уходя в себя При этом они не ощущали, например, того, что ответ

на одно слово-стимул занимал у них в несколько раз больше времени, чем на

другое.

Юнг полагал, что такого рода ошибки связаны с тем, что слово-стимул

задевало тот или иной «комплекс» — пучок ассоциаций, окрашенный одним

эмоциональным тоном. Эти неосознаваемые аффектные состояния, заряженные

психической энергией, обладали каким-то ядром — им могло быть и вытесненное

в бессознательное представление; но они могли образовывать и «маленькую

собственную личность», свое автономное Ego. Если «затронуть» этот комплекс

(напомнить словом о вытесненном), то появляются следы легкого

эмоционального расстройства вплоть до регистрируемых физиологических

реакций. Так, реакция одного из испытуемых на слова «нож», «порт» и ряд

других была настолько заметной, что Юнг с уверенностью сказал испытуемому

после сеанса, что тот кого-то убил в порту. Изумленный таким всезнанием

психолога, тот рассказал, что был матросом и действительно в драке в одном

из портовых кабаков убил ножом человека, но вот уже несколько лет живет

добропорядочным бюргером и не вспоминает о прежней матросской жизни.

Подавленные воспоминания, однако, продолжали жить в бессознательном.

Первоначально Юнг полагал, что этот тест может совершить настоящий

переворот в криминалистике, но впоследствии признавал, что применение его

имеет свои границы - «комплекс» может не иметь ничего общего с

действительными событиями, но возникнуть в связи с бессознательными

фантазиями, подавленными стремлениями, установками. Для разработки теории

Юнга этот тест имел то значение, что при проведении эксперимента выявлялись

фрагментарные «личности», которые у нормального человека находятся в

тени его сознательного «Я», но у шизофреника с выраженной диссоциацией

личности эти Ego выходят на первый план. И появление «духов» в сознании

медиума, и распад личности шизофреника, и «одержимость бесами» получают

свое объяснение — весь легион этих «бесов» уже имеется в нашей душе, а наше

сознательное «Я» является лишь одним из элементов психики, у которой есть

более глубокие и древние слои. Впоследствии Юнг стал относить комплексы к

личному бессознательному, тогда как характеристики особых «личностей»

сохранились за архетипами коллективного бессознательного.

Ни одна новая теория не возникает на пустом месте, из ничего — у Юнга

было много предшественников, в 1910-1912 гг. он находит время для чтения

огромной литературы по мифологии, этнографии, религиоведе-нию, астрологии и

прочим «тайным наукам». Книга «Трансформации и символы либидо» была первой

попыткой синтеза, еще весьма несовершенной, но в ней уже очевидно

присутствуют далекие от фрейдовских идеи. Фрейд в это время работал над

«Тотемом и табу», одной из важнейших для психоанализа книг. Для обоих

онтогенез повторяет филогенез, оба проводят параллели между мифами,

сновидениями, детским и первобытным мышлением. Однако если Фрейд и другие

психоаналитики, писавшие в то время о мифах (Ранк, Абрахам), склонны были

сводить мифы к индивидуальным детским фантазиям, к «принципу удовольствия»,

то Юнг считает мифологию выражением универсально-человеческого,

коллективного бессознательного. Отличие от фрейдизма связано как со

Страницы: 1, 2, 3, 4