готовность дать какой бы то ни было ответ, а впоследствии избирательно

поощряют лишь лучшие ответы”.[23] Инструментальное научение является прямым

следствием следующего принципа: все поведенческие проявления, влекущие за

собой приятные последствия, т. е. являющиеся инструментами достижения

каких-либо житейских наград — имеют тенденцию к повторению. Приятные

последствия — житейские награды — выступают в роли позитивных подкреплений.

Таким образом, подкрепление можно определить как любой стимул, наличие

которого повышает вероятность повтора предшествовавшего ему действия. Мы

учимся делать то, что оправдывает наши усилия и прекращать делать то, что

не приносит никакой отдачи либо влечет за собой нежелательные последствия.

Безусловно, эти принципы чрезвычайно просты, — однако играют немалую роль в

нашей повседневной жизни.

1.4.Теория социального научения.

Многое из того, чему мы научаемся в этой жизни, не требует от нас

каких-либо Ц.внешних усилий и получения ощутимого вознаграждения. Мы

наблюдаем за окружающими, слушаем, читаем и посредством этого косвенно

учимся повторять за другими то, что имеет позитивные последствия, и не

делать того, результатом чего оказываются неприятности, болезни, травмы,

отверженность обществом или что-нибудь еще похуже. Теория социального

научения включает в себя основные принципы инструментального научения, в

том числе и принцип научения посредством наблюдения за определенными

моделями поведения, их последствиями и имитацией продемонстрированного

поведения. Есть и другой способ научиться делать что-либо, не опираясь на

самостоятельные действия или действия окружающих: это вербальные

инструкции, которые учат нас правилам поведения. Правилами называются

своеобразные подсказки — как вести себя в тех или иных ситуациях —

вербально Закодированные в инструкциях, указаниях, советах, а также,

например, в пословицax и поговорках. Помните «золотое правило», выученное

еще в начальной школе: Поступай по отношению к другим так, как ты хочешь,

чтобы они поступали по отношению к тебе? Оно учит нас делать добро

незнакомым людям прежде, чем те ответят нам добром на добро. “Изучение

правил состоит из распознавания поведенческих контекстов, в которых

применимы данные правила, и последующего анализа закономерностей

подкрепления, следующего за выполнением или нарушением правил. Общество

стремится передать будущим поколениям накопленную им мудрость, Тем не

менее, если правила подвергаются интернализации и становятся «личными

принципами», они начинают оказывать мощное влияние на наше поведение и

представления о самих себе.”[5] Источником многих отрицательных

поведенческих проявлений, в которых отражаются наши застенчивость,

заниженная самооценка, тревожность или излишняя чувствительность к

постороннему влиянию, оказываются правила самоограничения, которые мы

применяем к самим себе вне зависимости от реальной ситуации. Это наблюдение

подводит нас к другой важной характеристике теории социального научения:

данная теория особо отмечает значимость для нашего поведения тех ожиданий,

которые мы питаем относительно самих себя, а также знаний (когниций) в

целом. “Каждый из нас формирует в себе представления о том, насколько

успешными мы можем оказаться при выполнении той или иной задачи, при

совершении действий в определенных условиях, при взаимодействии с

определенными людьми.”[14] Обладая высокой самоэффективностью, мы

настраиваем себя на успех, прилагаем больше усилий к достижению цели,

больше упорства и настойчивости, а в случае неудачи делаем выводы о том,

что нам достался слишком крепкий орешек, и над ним нужно лишь подольше

попотеть. Если мы поступаем именно так, шансы на успех растут, а это

гарантирует положительную обратную связь, которая, соответственно, повышает

нашу самоэффективность. Люди же с низкой самоэффективностью начинают с

утверждения того, что не хватают звезд с неба в данной области, будь то

математика, спорт, танцы или политические дискуссии. Они избегают ситуаций

проявления своих способностей, таким образом лишая себя необходимой

тренировки, или же чрезмерно волнуются, если им все-таки приходится делать

то, в чем они не уверены. Предвкушая поражение, эти люди прикладывают

меньше усилий, чем могли бы. Они теряют интерес к деятельности, отступают,

если задача становится слишком трудной (для всех!), и приходят к выводу,

что причины трудностей кроются не в самой задаче, а в личной неспособности

справиться с ней. Их ожидания чаще всего сбываются, — результат оказывается

плачевным («Вот видишь, я же тебе говорил!»). А что они говорят, если все-

таки достигают успеха? «Да мне просто повезло». Таким образом, успех или

позитивные последствия их деятельности никак не сказываются на изменении

негативного самовосприятия. Данные примеры, связанные с самоэффективностью,

показывают нам, каким образом внутренний комплекс представлений и убеждений

может повлиять на поведение, которое в свою очередь оказывает влияние на

окружение. Реакция окружения дает обратную связь, которая оказывает свое

воздействие на представления человека о себе. “Взаимосвязь между личностью,

поведением и окружением представляет собой постоянное эквивалентное

взаимодействие, в котором каждый элемент влияет на остальные два и, в свою

очередь, подвергается влиянию с их стороны. То, что мы делаем, сказывается

на нашем окружении.”[31] Мы воспринимаем последствия наших действий как

своего рода доказательства того, что некоторая часть нас самих,

определившая эти последствия, существует. Подобные мысли, представления,

ожидания и эмоциональные реакции могут руководить нашим поведением за счет

того, что направляют наш выбор занятий, задач, ситуаций и компаньонов,

равно как и суть наших реакций на все это. То, что мы делаем, последствия

этих действий, которые мы воспринимаем как закономерно связанные с нашим

поведением, и то, как мы относимся к собственным действиям и их

последствиям, создают бихевиоральную систему, которая способна как

катализировать наше личностное развитие, так и тормозить его. Как бы то ни

было, справедливо и то, что некоторые наши мысли и чувства не получают

внешнего выражения в действиях. Точно так же мы совершаем некоторые

действия автоматически или бездумно и не получаем обратной связи, которая

бы влияла на наше внутреннее состояние. Таким образом, некоторые образцы

поведения можно изменить напрямую, без предварительного изменения

внутренних процессов, и сходным образом изменение некоторых установок и

представлений может никак не сказаться на поведении.

Глава 2.

2.1.Теория когнитивного диссонанса.

“Первый систематический анализ идеи о последовательных этапах в

процессе убеждения предпринял Карл Ховлэнд, социальный психолог из

Йельского университета, в 1950-е годы осуществивший объемный и

результативный Йельский проект исследования коммуникации. Ховлэнд

исследовал процесс убеждения, исходя из теории научения. Он утверждал, что

сообщение может успешно изменить установку аудитории в том случае, если оно

содержит информацию о том, что за принятием предлагаемой позиции последует

некое подкрепление. Например, используемые в сообщении доводы могут

заострить внимание объекта убеждения на том, почему отстаиваемая позиция

правильна и какие выгоды может повлечь за собой ее принятие (скажем,

одобрение со стороны людей, чье мнение ценно или важно для него). Эти

аргументы, тем не менее, могут повлиять на убеждения только в том случае

если человек их «выучит». Научение становится возможным, если аудитория

обобщает внимание на предъявляемое сообщение, затем некоторым образом

понимает его, т. е. принимает к сведению выраженное в нем убеждение. Затем,

если сообщение содержит в себе неоспоримые аргументы, следует принятие

вытекающего нее вывода и — только тогда — изменение установки. Разумеется,

ситуация, подходящая для совершения действий, связанных с измененной

установкой, может возникнуть не тот час же, а в будущем. В связи с этим,

новая установка должна быть закреплена и сохранена неизменной до того

времени, когда выполнение этого действия станет возможным. Таким образом,

йельский подход выделяет три ментальных этапа в процессе рационального

убеждения, — а также и четвертый, если изменение установки должно привести

к совершению действия в будущем.” [36]

Суть теории когнитивного диссонанса состоит в следующем: “Наши установки

изменяются потому, что мы вынуждены поддерживать согласованность между

нашими знаниями. Таков смысл теории когнитивного диссонанса Леона

Фестингера. Эта теория проста в изложении, но область ее применения

огромна. Согласно теории, мы чувствуем напряжение (диссонанс), когда две

мысли или два убеждения (когниции) психологически не совместимы.” [19]

Подобное происходит, когда мы решаемся сказать или сделать то, в отношении

чего у нас смешанные чувства. Фестингер утверждает, что для уменьшения

неприятного ощущения мы зачастую приспосабливаем наше мышление. Теория

когнитивного диссонанса, главным образом, имеет отношение к расхождению

между поведением и установками. Мы осознаем и то и другое. То есть, если мы

чувствуем непоследовательность, у нас появляется ощущение необходимости

перемен. Это дает нам возможность объяснить, почему курильщики оправдывают

свое поведение и почему, как отмечается в одном британском исследовании,

половина любителей сигарет не согласилась с некурящими, которые почти

полностью разделили мнение о том, что курение “действительно так опасно,

как, об этом говорят”. Таким образом, если мы сможем изменить установку,

их поведение будет изменятся? Когнитивный диссонанс возникает в тех

случаях, когда между когнициями (убеждениями, установками или знаниями о

своем поведении) имеются противоречия. “Диссонансом называется

психологически дискомфортное побудительное состояние, от которого человек

стремится избавиться или снизить его, изменив одну или несколько

когниций.”[7] Поэтому диссонанс может лежать в основе самооправдания, —

такого изменения установок или убеждений, чтобы они не шли вразрез с

поведением, вызванным ситуативными факторами. “С помощью поощрений или

угроз можно заставлять людей совершать поступки противоречащие их

установкам. Обычно, чем сильнее внешние побуждающие факторы (мотивы), тем

послушнее ведет себя человек. Противоречащие установкам поступки не

вызывают диссонанса, если их можно в достаточной степени оправдать властью

ситуации.”[10] Диссонанс возникает тогда, когда сила побуждающих к действию

мотивов достаточна только для того, чтобы добиться подчинения, но ее нельзя

принять за оправдание поведения. Человек должен считать, что поведение,

противоречащее установкам, было выбрано им свободно и добровольно. В

отсутствие весомого внешнего фактора, способного послужить оправданием

поступка, снижение диссонанса происходит путем изменения установок. “Для

того чтобы за поведением, противоречащим установкам, последовало изменение

этих установок, индивид должен воспринимать свое поведение как выбранное

свободно и добровольно, испытывать личную ответственность за предсказуемо

нежелательные (аверсивные) последствия этого поведения”[33,211]. Изменение

установок является лишь одним из способов снижения диссонанса. Существуют и

другие способы: снижение значимости какой-либо, например поведенческой,

когниций, введение в когнитивный репертуар новых, консонансных или

самоутверждающих, когниций и прямое снижение вызванного диссонансом

напряжения с помощью лекарственных препаратов или алкоголя. Люди выбирают

путь наименьшего сопротивления. Неоспоримо, “значимые и связанные с Я-

концепцией когниций чрезвычайно неподатливы к изменению. Когда всем

релевантным когнициям присущи эти качества, может произойти перестройка

когнитивной структуры, которая требует больших усилий и приводит к коренным

изменениям личности.”[18]

Таков здравый смысл. Или если мы сможем заставить людей вести себя каким

либо иным образом, их установка изменится? Но теория когнитивного

диссонанса дает совершенно иные прогнозы.

Теория когнитивного диссонанса объясняет избирательное внимание —

склонность уделять преимущественное внимание тому из представленных

сообщений, которое поддерживает имеющуюся установку, чем сообщению,

противоречащему ей. Противоречащие друг другу компоненты сообщения создают

внутреннее противоречие — дискомфорт, определяемый диссонансом.

Сосредотачиваясь на положительных сторонах избранной нами позиции и на

отрицательных сторонах той позиции, что была нами отвергнута, мы

ликвидируем этот диссонанс: тем самым мы увеличиваем соотношение

консонансных и диссонансных когнитивных компонентов. Ничто так не помогает

нам при этом, как старое доброе подтверждающее сообщение. Понятно, что

разумные люди не всегда склонны уделять преимущественное внимание

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9