это положение приобрело ужасающую тенденцию. Так, в ходе первой мировой

войны 95% потерь составляли военнослужащие и лишь 5% - гражданские лица. Во

время второй мировой войны картина оказалась совершенно иной: 75% потерь

составили гражданские лица и 25% - военнослужащие. В некоторых современных

вооруженных конфликтах свыше 90% потерь составляют гражданские лица. Можно

с уверенностью сказать, что в ходе третьей мировой войны, которая

закончится ядерной катастрофой, 100% потерь составит гражданское население.

Приведенные цифры со всей очевидностью свидетельствуют о необходимости

защиты отдельных гражданских лиц и гражданского населения в целом от

последствий войны. Излишне говорить о том, что принципы защиты всех

покровительствуемых лиц, изложенные мною выше, характерны и для

гражданского населения. Впервые попытка дать определения “гражданское лицо”

и “гражданское население” была предпринята авторами IV Женевской конвенции

о защите гражданского населения во время войны. Согласно ст. 4 под

покровительство данной Конвенции подпадают лица, которые в какой-либо

момент и каким-либо образом находятся в случае конфликта или оккупации во

власти стороны, находящейся в конфликте, или оккупирующей Державы,

гражданами которой они не являются. Исключение составляют:

а) граждане какого-либо государства, не связанного положениями указанной

конвенции;

б) граждане какого-либо нейтрального государства, находящиеся на территории

одного из воюющих государств, пока государство, гражданами которого они

являются, имеет нормальное дипломатическое представительство при

государстве, во власти которого они находятся;

в) граждане какого-либо совоюющего государства (при том же условии);

г) лица, состоящие под защитой трех других Женевских конвенций: раненые,

больные и лица, потерпевшие кораблекрушение, а также военнопленные.

Дополнительный протокол I выработал более удачную формулировку

понятий гражданского лица и гражданского населения, отразившую суть их

правового положения в период вооруженных конфликтов. П. 1 ст. 50 гласит:

“Гражданским лицом является любое лицо, не принадлежащее ни к одной из

категорий лиц, указанных в ст. 4 III Конвенции и ст. 43 настоящего

Протокола”. Иными словами, гражданское лицо - это любое лицо, не

принадлежащее к категории комбатантов. Важно добавить, что в случае

сомнения относительно того, является ли лицо гражданским, оно считается

таковым. Согласно Протоколу I гражданское население состоит из всех лиц,

являющихся гражданскими лицами. При этом устанавливается, что гражданское

население и отдельные гражданские лица пользуются общей защитой от

опасностей, возникающих в связи с военными операциями. В соответствии с п.

3 ст. 50 вышеупомянутого Протокола присутствие среди гражданского населения

отдельных лиц, не подпадающих под определение гражданских лиц, не лишает

это население его гражданского характера. Отсюда вытекает, что гражданское

население лишается своего статуса и права на защиту, если среди него

находятся военные подразделения и формирования. Что касается гражданских

лиц, то они пользуются защитой, предусмотренной нормами международного

права, “за исключением случаев и на такой период, пока они принимают

непосредственное участие в военных действиях” (п. 3 ст. 51). Современное

международное право, применяемое в период вооруженных конфликтов,

предусматривает предоставление гражданскому населению и отдельным

гражданским лицам как общей, так и специальной защиты от последствий

военных действий. Различие заключается в том, что общая защита

предоставляется всему гражданскому населению и отдельным гражданским лицам

независимо от из пола, возраста, расовой и национальной принадлежности,

политических или религиозных убеждений. Специальная защита предоставляется

отдельным категориям гражданского населения и обусловлена либо их

повышенной уязвимостью в условиях боевых действий (раненые, больные,

женщины, дети и т.д.), либо особенностями профессиональных функций,

выполняемых ими в период вооруженного конфликта (персонал медицинских

формирований и организаций гражданской обороны, журналисты и т.д.).

Специальная защита гражданского населения не входит в сферу моего

исследования. В настоящей работе будут рассмотрены вопросы общей защиты

мирного населения от опасностей, возникающих в связи с военными операциями.

В целях ее осуществления устанавливается, что гражданское население как

таковое, а также отдельные гражданские лица не должны являться объектом

нападения1 . Кроме этого, при всех обстоятельствах запрещаются:

- акты насилия или угрозы насилием, имеющие основной целью терроризировать

гражданское население;

- нападения неизбирательного характера, подробно регламентируемые п. 4 и п.

5 ст. 51 Протокола I;

- нападения на гражданское население или отдельных гражданских лиц в

порядке репрессалий[2];

- использование присутствия или передвижения гражданского населения или

отдельных гражданских лиц для защиты отдельных пунктов или районов от

военных действий, в частности, в попытках защитить военные объекты от

нападения или прикрыть военные действия, содействовать или препятствовать

им.

Безусловно, запрещается использовать голод среди гражданского

населения в качестве метода ведения войны (ст. 54). Любое нарушение этих

запрещений, говорится в заключительном положении ст. 51, не освобождает

стороны, находящиеся в конфликте, от их правовых обязательств по отношению

к гражданскому населению и гражданским лицам, в том числе от обязательства

принимать меры предосторожности, предусмотренные в ст. 57 Протокола I. В

ней указываются следующие меры предосторожности, которые должны приниматься

воюющими сторонами при планировании или осуществлении нападения:

а) делать все практически возможное, чтобы удостовериться в том, что

объекты нападения не являются ни гражданским лицами, ни гражданскими

объектами и не подлежат особой защите;

б) принимать все практически возможные меры предосторожности при выборе

средств и методов нападения с тем, чтобы избежать случайных потерь среди

гражданского населения, ранения гражданских лиц, во всяком случае свести их

к минимуму;

в) отменять или приостанавливать нападение, если становится очевидным, что

оно, как можно ожидать, вызовет случайные потери среди гражданского

населения, ранения гражданских лиц и нанесет случайный ущерб гражданским

объектам;

г) делать эффективное заблаговременное предупреждение о нападениях, которые

могут затронуть гражданское население, за исключением тех случаев, когда

обстоятельства этого не позволяют.

Режим военной оккупации. Режим военной оккупации определяется нормами

Положения о законах и обычаях сухопутной войны, являющегося приложением к

IV Гаагской конвенции 1907 года, IV Женевской конвенции 1949 года, а также

нормами Дополнительного протокола I 1977 года. Под военной оккупацией

понимается временное занятие вооруженными силами одного государства

территории другого государства (или ее части) и установление власти военной

администрации на оккупированной территории. Согласно ст. 42 Положения о

законах и обычаях сухопутной войны, территория признается оккупированной,

если она действительно находится во власти неприятельской армии. Однако

власть оккупанта над населением не является неограниченной. Так, в

соответствии со ст. 23 и 44 Положения власти оккупирующей державы не должны

принуждать гражданское население принимать участие в военных действиях,

направленных против их страны, или давать сведения об ее армии или других

средствах обороны (кроме того, население оккупированной территории нельзя

принудить служить в вооруженных силах оккупанта; воспрещается пропаганда

добровольного вступления в его армию - ст. 51 IV Женевской конвенции).

Согласно ст. 46 Положения, “честь и права семейные, жизнь отдельных лиц и

частная собственность, равно как и религиозные убеждения должны быть

уважаемы”1. IV Женевская конвенция 1949 года существенно расширила круг

обязанностей властей оккупирующей державы в отношении гражданского

населения в целях предотвращения массовых и грубых нарушений прав человека

в условиях вооруженного конфликта. В части, посвященной оккупированным

территориям, сформулирован важный принцип: покровительствуемые лица,

находящиеся на оккупированной территории, не могут “ни в коем случае и

никаким образом” быть лишены преимуществ, предоставляемых Конвенцией, ни в

силу изменений в установлениях, действующих на данной территории, ни в силу

соглашения, заключенного между местными властями и оккупирующей державой,

ни в силу аннексии (принудительного присоединения) всей или части

оккупированной территории (ст. 47). К числу мер, запрещенных особо,

относятся насильственные перемещения как отдельных покровительствуемых лиц,

так и групп населения, а также депортация (принудительная высылка)

населения с оккупированных территорий в любую другую страну. В то же время

разрешается эвакуация данного оккупированного района, “если этого требует

безопасность населения или особо веские соображения военного характера”

(ст. 49). Защита основных прав гражданского населения и отдельных

гражданских лиц от произвола властей оккупирующей державы обеспечивается в

IV Женевской конвенции 1949 года путем нормативного закрепления

соответствующих обязательств государств как субъектов международного

права1. Наконец, хочется отметить, что военная оккупация по своей сути

является формой иностранного господства. Но и в этом случае международное

гуманитарное право, касающееся покровительствуемых лиц на оккупированной

территории, обладает одним несравненным достоинством: оно ограничивает

беспредельную власть оккупирующей державы, действия которой оказываются под

международным контролем. IV Женевская конвенция является как бы

конституцией или “билем о правах”, хотя и ограниченным, который вступает в

действие в момент, когда иностранная армия захватывает и оккупирует

территорию,- и притом без каких-либо усилий со стороны оккупанта или

оккупируемой стороны. Эта “конституция” защищает население от неправомерных

действий оккупирующей державы. Тем самым международное гуманитарное право

вносит существенный вклад в дело защиты достоинства человека в чрезвычайных

обстоятельствах2 .

Подводя итог рассмотрению очерченного мной круга вопросов, связанных

с защитой жертв вооруженных конфликтов, следует кратко остановиться на

одном важном моменте. Даже самый совершенный свод правил не мог бы

предвидеть всех возможных ситуаций. Чем детальнее перечень, тем больше

опасность что-либо в нем упустить. В совершенно непредсказуемых

обстоятельствах, когда нельзя привести ни одного, пусть даже самого общего

правила Конвенции, все же существует положение, на которое можно сослаться.

Появившееся еще в 1899 году в Гаагской Конвенции о законах и обычаях

сухопутной войны оно широко известно как “Оговорка Мартенса” (по имени ее

основного автора). Текст этой оговорки является своего рода заключением

обзора правил, посвященных защите жертв вооруженных конфликтов:

“В случаях, не предусмотренных настоящим Протоколом или другими

международными соглашениями, гражданские лица и комбатанты остаются под

защитой и действием принципов международного права, проистекающих из

установившихся обычаев, из принципов гуманности и из требований

общественного сознания” (п. 2 ст. 1 Дополнительного протокола I).

2. Защита прав человека в условиях вооруженных конфликтов

немеждународного характера.

Международное гуманитарное право признает две категории вооруженных

конфликтов. В самом общем виде различительным признаком служит здесь

государственная граница: война между двумя и большим числом государств

считается международным вооруженным конфликтом, а вооруженные столкновения,

происходящие в пределах территории одного государства, - немеждународными

(внутренними) вооруженными конфликтами (обычно их называют гражданскими

войнами). Исключением является ситуация, когда народ восстает против

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14