Плотские желания, наслаждение жизнью - грех, аскетизм был для кваке-ров знаком добродетели. Даже самые богатые из них жили в скромных домах с убогой мебелью, их одежда была не только незатейливой, она носилась от со-вершеннолетия до гробовой доски. Картины считались знаком идолопоклонни-чества. Тех, кто пытался научиться играть на каком-либо музыкальном инстру-менте, изгоняли из общины. Почти не имея трат на жизнь, квакеры накапливали огромные богатства, которые не выходили за пределы общины благодаря запре-ту на браки вне своего круга. Не тратя ничего на себя, квакеры вкладывали на-копленные средства в расширение бизнеса, так как только богатство давало ува-жение квакерского сообщества.

К началу 19-го века британские квакеры составляли группу в 20.000 чело-век. Несмотря на свою немногочисленность, они были богаты и обладали значи-тельным влиянием. Три крупнейших кампании Англии, выпускавшие все виды хлебных изделий, принадлежали квакерским семьям. Из четырех главных бан-ков Англии 19-го века два принадлежали квакерам, Барклай и Ллойд. Кампания Ллойд по сей день является крупнейшей страховой кампанией мира.

Вместе с сектой квакеров росла секта пуритан, с которой власти Британии вели постоянную борьбу. Пуритане требовали от своих приверженцев упорного труда в течении недели, утро воскресенья должно быть проведено в церкви, а остальная часть дня в чтении библии дома. Также, как монахи в монастыре, они посвящали все свое время труду и молитве.

Пуритане игнорировали даже религиозные праздники, которые в те вре-мена отличались особой разнузданностью и длились неделями. «Можно ли представить, что вера в Спасителя подтверждалась бы многочасовым обжорст-вом, пьянством и дебоширством. Это скорее подходит для празднования в честь языческого Бахуса, а не Христа.», говорил лидер пуританской общины в Босто-не, Коттон Махер.

В средневековье Пасха и Рождество праздновались по две недели. Каж-дый святой имел свой праздничный день. Французские короли гарантировали своим подданным 38 праздничных дней в году. Пуритане же видели в праздни-ках проявление греховного начала, и не только праздники, но даже размышле-ния в будний день считали грехом. Для этого есть воскресенье, и размышлять в воскресенье можно только о слове божьем в процессе чтения Библии.

В Британии были изданы многочисленные королевские эдикты, направ-ленные против норм жизни, которые навязывались обществу пуританами. Од-ним из них был закон, изданный королем Джеймсом I, который сделал обяза-тельным участие всех групп населения в различных видах спорта в воскресенье.

Несмотря на все усилия властей, влияние пуритан возрастало с каждым годом. Рост секты стал восприниматься властями и официальной англиканской церковью как угроза существующему порядку. После устрашающих преследо-ваний секты в 17-ом веке появились иные пуритане, трезвые практики. В про-цессе борьбы за человеческие души, лидеры секты пришли к выводу, что по-строить новый праведный мир на старом континенте, погрязшем в пороках, не-возможно. К этому времени был открыт новый континент, который в глазах пу-ритан мог стать тем местом, где можно начать все с чистой страницы, где можно было создать Новый Мир, Новый Свет на основе нового принципа жизни - “Жизнь - Есть Труд”.

Первые общины пуритан, прибыв в северо-восточную часть континента, заложили идеологический фундамент нового общества и нового государства - самоотверженный труд, сделавший Америку самой богатой страной мира.

В то же время, Южная Америка, которую осваивали католические страны Европы, так и не стала “Новым Светом”, в течении столетий пребывая в нищете и разрухе. Труд, в глазах испанских колонизаторов, не представлял никакой ценности. Колонисты в странах Южной Америки, ставили своей задачей захват, грабеж уже существующих богатств индейских цивилизаций-городов с высоким уровнем экономического и культурного развития.

На территории Южной Америки в начале 17-го века проживало до 50 миллионов индейцев. На территории будущих Северо-Американских Штатов количество аборигенов составляло около 6 миллионов, а кочевые индейские племена находились на уровне развития каменного века.

Колонистов-пуритан в Северной Америке встретил дикий, почти безлюд-ный мир, здесь не было тех богатств, которые вывозили из Южной Америки ис-панские конквистадоры. В Северной Америке богатства могли быть созданы, созданы только трудом, освоением новых земель, на которых не было и следа какой-либо цивилизации, и труд, в этих условиях, приобрел небывалый в исто-рии статус.

Обедневшие европейские аристократы (а их количество среди колонистов было значительно), прибывшие в составе первых экспедиций в надежде на мгновенное обогащение, вскоре столкнулись с непреодолимым фактом жизни в Новом Свете - трудиться должны все без исключений. Был провозглашен биб-лейский принцип «Кто не работает, тот не ест».

Расчеты аристократов на рабский труд не оправдались, индейцы готовы были принять смерть, но не быть рабами. До появления черных рабов из Афри-ки аристократам приходилось работать на земле вместе с простыми колониста-ми, их европейский статус, право на получение привилегий, здесь был утрачен.

Каждый колонист, в независимости от того, кем он был в своей стране, здесь был вынужден работать, чтобы не умереть. Вместе с семьей, семейным кланом или группой единомышленников колонист поселялся в дремучих деб-рях, и становился владельцем огромных земельных участков, превращая дикую природу в пригодные для земледелия территории.

Попытки британской администрации ввести захват земель в какое-либо законодательное русло были обречены - необъятные пространства страны не давали возможностей контроля. Только после Войны за Независимость были введены правила по продаже земельных участков. Семья могла приобрести од-ну квадратную милю земли (320 гектаров) за символическую плату, или, точнее, плату за регистрацию на владение. После Гражданской войны, в 1865 году был принят Homestead Act, по которому любой мог приобрести участок в 80 гекта-ров, заплатив 10 центов за регистрацию.

В Бразилии же, в это же время, стоимость земли была настолько высока, что ее могли приобретать только самые богатые. Таким образом, четкая граница между имущими и неимущими, будучи проведена в самом начале, в каждом по-колении все больше увеличивала разрыв между классами, и статус классовых привилегий был закреплен на века.

В Южной Америке не только была воспроизведена европейская феодаль-ная экономическая система, Южная Америка жила ценностями католицизма, поддерживавшего феодальную форму отношений, в которой каждый был лишь «божьей овцой» в стаде, которое пасли власти, лендлорд и церковь.

А протестантизм Северной Америки давал полную свободу индивиду, в практической жизни - “каждый за себя”, в духовной сфере - “каждый сам себе священник”.

Резкий контраст между нищей католической Южной, и богатой протес-тантской Северной Америкой - контраст двух отношений к труду. На европей-ском континенте этот контраст не менее нагляден - сегодняшние протестант-ские Англия, Швеция, Швейцария, Германия богаче католических стран - Ита-лии, Испании и Франции.

В католицизме труд существовал как средство для обогащения самой жиз-ни, “праздник жизни” был и остается центром всех человеческих интересов в латиноамериканских странах. В протестантской Северной Америке труд был и остается смыслом человеческого существования, что и сделало США самой бо-гатой страной мира.

На Северо-Американском континенте протестантская идея безостановоч-ного создания богатств нашла идеальную ситуацию для своего воплощения. Ги-гантские, никому не принадлежащие территории, отсутствие государственного контроля создали новый человеческий тип - одиночку, посвящающего все свои силы труду, умеющего работать лопатой и плугом, молотком и пилой, намывать золото, но также и умением владеть саблей, мушкетом, добывающего богатство только для себя любыми способами - работой, торговлей, спекуляцией, грабе-жом и шантажом.

В то же время, внутри первых протестантских общин Нового Света, каж-дая община, каждая секта, озабоченная своим выживанием, обязывала своих членов принимать во внимание благополучие общины в целом.

Но сами условия новой страны, где многое можно было добыть, действуя в одиночку, привели к другим формам отношений, и библейская заповедь - “не пожелай другому того, чего ты не пожелаешь себе”, перестала играть значи-тельную роль. Человеческая судьба постепенно перестала ассоциироваться с нравственным, духовным ростом, ценность человека подтверждалась, прежде всего, ростом индивидуального богатства.

В первый период освоения новых земель, пуритане жили тесными общи-нами, вне общины колонист в одиночку выжить не мог. Благополучие всех чле-нов общины зависело от равного участия и своей доли в доходе в зависимости от вложенного труда. Само название общин - «community», т.е. коммунальное общество, говорило о приоритете общего над единоличным, подтвержденного идеалом общества - жизнью апостолов Христа деливших все поровну. Цен-тральным постулатом пуритан была идея о том, что использовать богатство для себя значит отнять его у бога, для которого оно только, и предназначено, и чем больше человек создал, тем больше у него шансов спасти свою душу и получить прощение небес. Богатство необходимо лишь для еще большего увеличения бо-гатства.

В Европе же, практически до середины 19-го века, считалось, что труд не-обходим для создания комфортабельной жизни, и, достигнув приемлемого бла-гополучия, можно остановиться в накоплении богатств, и совершать добрые де-ла. Предприниматели первоначального периода капитализма не стремились за-работать больше, чем их деловые партнеры и конкуренты. Их доходы должны были быть достаточны, чтобы вести “приличный образ жизни”. Сама идея, что жизнь должна быть посвящена делу, а не наоборот, казалась в то время очевид-ным безумием.

Американский протестантизм, однако, разрушил этот стереотип, так как машинное производство начало занимать все большее место в экономике стра-ны - аскетическая форма жизни производителей богатства несла в себе противо-речие - если они, богатства, не потребляются, дальнейшее развитие производст-ва будет приостановлено. Появился новый тип работника, служившего не богу, а чистой практике - янки. В их идее жизненного успеха уже не было бога, а ас-кетизм, осознанную жизнь в бедности, они рассматривали как форму человече-ской ущербности. А к началу Гражданской войны уже была создана база произ-водства товаров массового потребления, и богатства страны не могли расти без выхода на массового покупателя.

В развивающихся индустриях не хватало рабочих рук, так как иммигра-ция была незначительной, а спрос на индустриальные товары возрастал. Расту-щая индустрия Севера нуждалась в рабочих руках, и источником наемной рабо-чей силы могли стать, как черные рабы, работавшие на плантациях, а их было около 4 миллионов, так и белая беднота Юга. До Гражданской войны подавляю-щая часть населения Юга были индивидуальными фермерами, и наемный труд, труд на другого, считался просто другой формой рабства.

Гражданская война, внешне, была войной за отмену рабства, но, по своей сути, это была война за полную смену ориентиров - от свободы индивида, рабо-тающего на себя, до скрытой формы рабства - работы на другого, без права на равную долю в доходах. Индустриальный Север предлагал жителям сельскохо-зяйственного Юга не только освободить своих рабов, но вместе с ними идти ра-ботать на заводы и фабрики - машинное производство создавало большие бо-гатства, чем сельское хозяйство.

Для того чтобы поставить население Юга к заводскoму станку пришлось применять военные средства. Юг отчаянно сопротивлялся, поэтому человече-ские потери в период Гражданской войны были самыми большими за всю исто-рию войн, которые вела Америка.

Во Второй Мировой погибло 420 тысяч американских солдат. Это была война, в которой использовалось оружие массового уничтожения. В Граждан-скую войну оружием солдата был мушкет, производивший один выстрел в ми-нуту, и самым страшным оружием была пушка, стрелявшая чугунными ядрами.

За 4 года Гражданской войны погибло 680 тысяч, больше чем во Вторую Мировую.

Огромные человеческие жертвы Гражданской войны могут быть объясне-ны той же причиной, которой объясняют неимоверную жестокость войн эпохи Протестантской Реформации, унесших треть населения Европы - решался во-прос о фундаментальных основах жизни, о статусе труда в общественном созна-нии. До Гражданской войны плантаторы Юга, пользовавшихся рабским трудом были самыми богатыми людьми страны. После ее окончания, бегство черных на Север и массовая иммиграция из Европы дешевых рабочих рук привели к созда-нию огромной машинной индустрии, которая приносила большие доходы, чем сельскохозяйственный Юг. К началу 20 века США стали превращаться в одну из крупнейших индустриальных стран мира, так как в машинном производстве была задействована основная масса населения. Богатства стали распределяться широко благодаря свободе экономической деятельности. Европеец большую часть доходов отдавал государству, в Америке, до Первой Мировой войны госу-дарство не облагало налогом трудовые доходы, после войны, до 1933 года, подоходный налог составлял в среднем 3% - американец работал только на себя. Каждый имел возможность, накопив определенную сумму трудом на другого, открыть свой собственный бизнес, и, посвящая труду все свое время и все свои силы, получить такое богатство, о котором не мог мечтать средний европейский работник или бизнесмен.

Страницы: 1, 2, 3