Согласно Дзен, каждый момент жизни "содержит сам себя и неподвижен". "Прошлое находится в прошлом и не проистекает из настоящего. Настоящее находится в настоящем и не проистекает из прошлого"

Из учения Хуаянь Дзен позаимствовал идею о тотальной взаимосвязи общего и частного, что выражается принципом "все в одном, одно во всем". Дзен не признает существования вселенского Будды, считается, что он наличествует в каждом индивидууме, который в свою очередь тождествен абсолюту и является вместилищем неограниченных возможностей. Существование в мире каких-либо принципиальных оппозиций есть порождение "замутненного" сознания. В действительности же между субъектом и объектом, нирваной и сансарой, жизнью и смертью, знанием и невежеством не существует никакой разницы. "Пробужденное" сознание приравнивается к "безмыслию" (мунэн), а мир предстает для него недвойственным (фуни). В то же время Дзен подчеркивает важность активного отношения к миру, реализации в нем творческой энергии. Дзен не приемлет крайнего аскетизма: человеческие желания должны не подавляться, а направляться в духовные сферы. Сокровенные истины, считают последователи Дзен, передаются не через буддийские трактаты, а "от сердца к сердцу", от учителя к ученику [2, c. 113-114].

Следует также отметить, что дзен-буддизм не осуждает практическую нерелигиозную деятельность, как это делают многие буддистские школы. Наоборот, он старается использовать достижения психотехники для чисто практических действий человека, для его непосредственного существования в реальном мире.

В настоящее время Дзен не является самой массовой школой японского буддизма, но продолжает сохранять довольно прочные позиции. Число приверженцев Сото-сю оценивается в 7 млн, Риндзай-сю - в 3 млн человек. Монастыри и центры по изучению Дзен существуют в США и Западной Европе (Франция, Англия, Германия и др.) [2, c. 116]. Общины дзен-буддизма есть и в Украине.

3. Влияние дзен-буддизма на развитие японской национальной культуры

Буддизм пришел в Японию из Китая еще в VI в., но буддийское влияние из Китая имело место и в дальнейшем. И когда в период династии Сунь (X-XIII вв.) в Китае стал интенсивно развиваться чань-буддизм, это почувствовалось и в Японии.

Чань-буддизм (в Японии, как говорилось ранее, он получил название дзен-буддизм) появляется на арене японской религиозной жизни в период Камкура, когда буддизм интенсивно распространяется, глубоко проникает в японскую национальную культуру и начинает определять ее специфику. Безусловно, Дзен не мог соревноваться с пропагандой буддизма Нитиреном, который сразу получил наиболее распространенную поддержку в низах. Дзен стал достоянием для самураев, интеллигенции, городского населения. Известные два его проповедника в Японии: Ейсай (1141-1215) и Доген (1200-1253). Идейное содержание их учений: отрицание познания рациональным путем и передачи знания через слово, поиски познания в мистическом озарении.

В японском Дзен есть существенное отличие от китайского: он ввел китайскую теорию в практику японской жизни в соответствии с социальной ситуацией в стране и национальным менталитетом японской нации. В средневековой Японии Дзен стал практической идеологией людей труда, он был методом деятельности. Это обеспечило ему успешное приспособление к буржуазному стилю жизни в XX ст. [5, c. 281].

Сначала Дзен в Японии распространился в варианте школы Риндзай, потом - Сото, еще позднее - Обаку. Они отличались между собой методикой достижения просветления - сатори. Так, школа Сото акцентирует внимание на суровых правилах поведения. Во время упражнений по достижению сатори желудок твой должен быть ни пустым, ни полным, регулируй часы сна; каждый день мойся, не думай ни о хорошем, ни о плохом; не думай ни о прошлом, ни о будущем, настоящее - это твоя вселенная и т.п. Это психологический тренинг и сосредоточение на одной мысли: ты вне действительности, сам в себе, ничего, кроме тебя, в мире нет, есть только твои внутренние чувства. Его можно назвать интеллектуальным ограничением, угнетением интеллекта ради достижения особого психологического состояния [5, c. 281-282].

Школа Риндзай главным методом достижения сатори считает упражнения на коаны. Они должны заставить отойти от рационального логического мышления и полагаться лишь на интуитивную реакцию. Интеллект здесь совсем не нужен, истина должна быть угадана и при этом непонятная другим. Истина придет со временем. Вне учения Дзен слова не в состоянии передать истину, она может быть лишь прочувствованной.

Существует еще один метод достижения сатори - это настойчивая работа и созерцание природы. Можно утверждать, что и первое, и второе действительно имеют психотерапевтическое значение. Так что использование их для достижения сатори целиком оправданное.

Распространение влияния Дзен послужило причиной появления при многих синтоистских храмах и монастырях специальных школ для изучения методов достижения сатори. Они построены на принципах полнейшей изоляции от мира, жестокой дисциплины и сурового режима. Они послужили образцом для современных школ дзен-буддизма, которые возникли как следствие моды на Дзен в Европе и Америке [5, c. 282].

Следует отметить, что начало распространения Дзен в Японии совпало с переходом власти в руки самурайского военного сословия, которое остро нуждалось в собственной идеологии. Кажущаяся простота философии Дзен больше импонировала вкусам и запросам малограмотных самураев, чем сложные философские концепции таких школ, как Тэндай-сю и Сингон-сю. Одновременно через посредство Дзен самураи получали возможность приобщиться к китайской культуре, которая удовлетворяла их в значительно большей степени, чем предельно эстетизированная национальная культура, культивировавшаяся в придворной среде.

Сёгунское правительство осознало возможность использования Дзен в качестве интегрирующего социального фактора и постаралось подчинить монастыри дзен-буддизма правительственному контролю. По существовавшему в Китае образцу была создана иерархическая система "пяти гор и десяти храмов" (годзан дзиссацу), в которую включались почти все монастыри Риндзай. Храмы Сото, расположенные преимущественно в провинциях, не входили в эту систему (за исключением подшколы Ванси) и поэтому обладали большей степенью внутренней свободы [2, c. 115].

Наивысший расцвет Дзен в Японии приходится на XIV-XV вв., когда дзенбуддийские монахи выступали в роли советников и наставников при сёгунском и императорском окружении. Монастыри годзан были крупными центрами культурной деятельности, там возникла богатейшая литература дзен-буддизма на китайском языке - годзан бунгаку ("литература пяти гор"). Наряду с жизнеописаниями и "записями речей" известных наставников и философскими трудами, значительное место занимает в ней поэзия, где глубокие философские изречения излагаются в изящной форме. Крупными представителями этой литературы являлись: Кокан Сирэн (1278-1346), Тюган Энгэцу (1300-1375) и др. [2, c. 115, 208]. Влияние Дзен нашло также выражение в появлении жанра философского и эстетичного намека в поэзии.

На протяжении эпохи Муромати (1333-1568) Дзен в основном оставался достоянием людей образованных, независимо от того, к каким социальным слоям они относились. Некоторые проповедники пытались распространить идеи Дзен и в среде простого народа, для чего отказывались от китайского языка в пользу японского. Наиболее рано эта тенденция проявилась в направлении Сото, где уже Доген создавал свои сочинения на японском языке.

Дзен содействовал распространению монохромной живописи. Изображение, основу которого составляют чувство, эмоции, краски, стало символом чисто духовного восприятия действительности с помощью максимально абстрагированного рисунка, и вдобавок выполненного в одном, большей частью черном цвете. Главными сюжетами такой живописи были религиозные. В XV в. Дзен отошел от религиозной тематики.

Дзен способствовал изготовлению в живописи так называемого философского пейзажа: простой и лаконичный в синтезе гармонии и красоты, он вместе с тем был большей частью фантазией художника, абстрактной композицией реальных вещей. Философский пейзаж Дзен выступает антитезой реалистического искусства.

Наиболее характерным стилем японского пейзажа, развивавшегося под воздействием Дзен, был стиль «одного угла», которому положил начало Ма Юань (1175-1225). Этот стиль выразился в лаконичности изображения. Так, чтобы вызвать у человека чувство необъятности моря достаточно в углу полотна поместить качающуюся на волнах одинокую лодку, а чтобы изобразить осень, достаточно показать одинокую птицу, сидящую на голом сучке дерева. Одинокая лодка, птица и безжизненный сучок заставят человека обратиться к своему внутреннему Я, ощутить вечность мира и свое малое место в его величии.

Повлиял Дзен и на архитектуру, в частности, парковую. В Японии появились сады камня, которые побуждали к молчаливому созерцанию, стимулирующему самопознание. Архитектура садов и парков, так же как и специфически японские живопись и поэзия, имела своим назначением вызывать у человека ощущение красоты в обычном, простом, каждодневном. Японцы приучились видеть в каждом ручье, отдельно стоящем дереве, камне скрытую душу жизни. Важным элементом влияния дзен-буддизма стала также архитектура чайных домиков, объединенная с изысканной церемонией японского чаепития.

Следует сказать и о том, что воспитательная практика Дзен была использована в системе подготовки самураев средневекового рыцарства с его культом насилия и разбоя. Дзен стал религиозно-философской основой самурайского кодекса морали бусидо - "путь воина", который обеспечивал специальную боевую подготовку отборочных феодальных войск, которые сыграли значительную роль в межфеодальных войнах средневековья и в войнах следующих эпох в Японии.

Эти и другие аспекты влияния Дзен на японскую культуру свидетельствуют о больших потенциальных возможностях религии в становлении национальных аспектов цивилизации. Английский исследователь буддизма в Японии Ч. Элиот школу Дзен назвал наиболее японской из всех течений буддизма в Японии.

4. Дзен-буддизм и европейская культура ХХ века

В XX в. благодаря усилиям, прежде всего, Д.Т.Судзуки (1870-1966) Дзен стал достоянием западной культуры. Многие западные философы, теологи, писатели, художники, психиатры, музыканты проявляли интерес к Дзен и пытались приспособить его идеи к собственному творчеству. Отголоски Дзен можно обнаружить в произведениях Г.Гессе, Дж.Сэлинджера, Дж.Кержака, в поэзии Г.Снайпера и А.Гинсберга, в живописи В. ван Гога и А.Матисса, в музыке Г.Малера и Дж.Кейджа, в философии экзистенциалистов, в трудах по психологии К.Г.Юнга и Э.Фромма [2, c. 116].

В конце 50-х гг. ХХ в. дзен-буддизм охватил широкие круги интеллигенции и студенчество, а через десятилетие - мелкобуржуазные слои Западной Европы. Творческая интеллигенция связала с дзен-буддизмом надежды на духовное обновление, на получение полноты бытия, непосредственно свободы. Разнообразные течения битников и хиппи видели в нём идейное оправдание морального нигилизма, бытовой распущенности, полного неуважения к социальным обязанностям. Простые обыватели пытались в этом модном течении найти эффективный способ психотерапии, способный ослабить давление "безумного мира", а также альтернативу кризису европейской культуры [4, с. 103].

Дзен-буддизм оказал сильнейшее воздействие на европейцев, прежде всего возможностью "мгновенного" достижения просветления и отсутствием продолжительных практик, направленных на самосовершенствование. Именно устремленность "внутрь" дзен-буддизма, интерпретированная европейским мировоззрением, легла в основу движения хиппи.

По мере ослабления позиций рациональной философии и науки и роста интереса к внутреннему миру человека, интерес к дзен-буддизму перерастал из простого увлечения экзотикой в образ жизни, позволяющий человеку бросить вызов проблемам современного мира.

Среди философов ХХ века, чьи представления близки к философии Дзен, можно выделить, как было сказано выше, экзистенциалистов. Экзистенциалисты, так же как и дзен-буддисты, интересуются, прежде всего, внутренним миром человека. Как и дзен-буддизм, экзистенциализм не признает абсолютной истины вне человека: "Истину нельзя знать - в истине можно быть или не быть”. Представитель экзистенциализма немецкий философ М.Хайдеггер, внимательно изучавший труды Д.Судзуки о Дзен, утверждал, что нашел в Дзен все, что хотел выразить в своих сочинениях.

Как было показано в третьей главе данной работы, в культуре Японии дзен-буддизм играл роль философского основания искусства. Вместе с тем, трудно переоценить влияние философии Дзен на творчество европейских символистов и постимпрессионистов.

Непосредственную связь с искусством Дзен можно найти в творчестве Винсента ван Гога и Анри Матисса. "Живая" линия рисунка В. ван Гога сделала бы честь любому японскому художнику тушью. В Арльский период своего творчества В. ван Гог копировал японские гравюры, рисовал портреты и автопортреты в японском стиле. Художник говорил, что стал смотреть на мир "японскими глазами", что "хотел понять, как чувствует и рисует японец". В его картинах присутствует очеловечивание природы, характерное для Дзен, глубокое взаимопроникновение всех элементов окружающего мира.

Эстетический постулат А.Матисса "точность не есть правда" соответствует постулату Дзен о неописуемости реальности. А.Матисс следует внешним сторонам японской эстетики, таким как орнаментальность и условность рисунка, лаконичность цвета, использование выразительности белого фона. "Белая страница привлекает внимание читателя не меньше, чем текст", - писал А.Матисс.

Произведения ван Гога и Матисса, как и искусство великих чаньских мастеров, отличает естественность - свойство, относительно редкое в искусстве первой половины ХХ века и присущее только нескольким прекрасным художникам. Эта естественность обусловлена предельной правдивостью этих художников - они не знали конформизма, раздвоенности мировоззрения и искусства, слова и дела.

В западной литературе ХХ в. влияние Дзен приводило в большинстве случаев к мистицизму или психологизму. Наиболее яркий пример первого - творчество Германа Гессе, хорошо знавшего большинство восточных учений, в том числе и Дзен. Персонажи его романа "Игра в бисер" пользуются методами Дзен обучения через переживание.

Достаточно яркий отклик нашёл дзен-буддизм и в американской литературе. Джером Сэлинджер и Ричард Бах отмечают в Дзен непредвзятость и искренность восприятия, которой наделяют своих любимых персонажей. Оба писателя считали себя последователями Дзен, по крайней мере, на некоторых этапах своей жизни. Дж.Сэлинджер воспевает как высшую ценность детскость и непосредственность, презрение к "правилам", пронизывающим всю жизнь "взрослых". Р.Бах сосредотачивается на иллюзорности всех знаний о мире и предлагает человеку творить свою собственную реальность из глубины своего сознания. Эгоизм такого подхода глубоко импонирует западной традиции.

Итак, забывая о том, что для дзен-буддизма реальность - это не только следствие, но и единое целое с субъектом, большинство западноевропейских и американских последователей дзен-буддизма ХХ века видят в нём средство противопоставить себя миру.

Заключение

Таким образом, учение Дзен об особых путях проникновения в суть мира в своей основе ориентируется не на его реальное познание, а предоставляет самому познавательному процессу мистический характер.

Не являясь логической философской системой, дзен-буддизм, тем не менее, предпринимает попытку объяснить все стороны жизни и предлагает путь достижения того, что он считает высшими ценностями в согласовании со своим представлением о реальности.

На протяжении всей своей истории Дзен оказывал сильнейшее влияние на многие сферы японской культуры и традиционной эстетики, что нашло яркое отражение в таких национальных искусствах, как монохромная живопись, икебана, чайная церемония, каллиграфия, искусство разбивки садов, разные виды военных искусств, японская поэзия и драма. Простота, естественность, спонтанность и гармония - эти эстетические принципы не только стали неотъемлемыми чертами японского искусства, но и во многом определяли отношение к жизни для японцев. Многие выдающиеся мастера литературы и искусства Европы были воспитаны на парадоксах, коанах и идеях дзен-буддизма.

Возвращаясь к японскому средневековому дзен-буддизму, можно сказать, что он, в условиях своеволия и насилия политической жизни того времени, нашел свое место в духовной жизни общества как оправдание этого своеволия и насилия. Дзен сделал свой взнос в идеологию средневековой Японии.

Многие положения учения Дзен вызывают вопросы, как с точки зрения гуманизма, так и с позиций здравого смысла. Но, с другой стороны, и здравый смысл, и гуманизм также в течение многих веков пытались и не смогли разрешить многие философские проблемы человечества.

Дзен-буддизм многоцветен и бесконечно разнообразен, как сама жизнь человека. Просветление - всегда ожидаемое и все же вечно неожиданное - рождалось не только из долгих сеансов "сидячей медитации", но и из особого мистического опыта жизни. И при этом не важно, каким делом заниматься, важно - как, с каким внутренним переживанием, в каком состоянии сознания. Если это состояние найдено верно, тогда вся жизнь должна превратиться в произведение искусства, в вечное, виртуозное жизнетворчество: "жизнь в вечно длящемся сегодня".

Положительные и притягательные стороны дзен-буддизма можно резюмировать словами А.Уотса: "В нем есть непосредственность, яркость и юмор, и ощущение красоты, вызывающие одновременно раздражение и радость. Но прежде всего - у него есть способ обратить ум внутрь себя и преобразовать самые тягостные проблемы человека в вопросы типа "Почему это мышь, если она крутится как волчок?" В основе этого подхода существует сильное, но абсолютно несентиментальное сострадание к человеческим существам, страдающим и умирающим от самой попытки сохранить себя".

Литература

1. Буддизм: история и культура: Сб. ст. / Отв. ред. Ветроградова В.В. - М.: Наука, 1989. - 227 с.

2. Буддизм: Словарь / Абаева Л.Л., Андропов В.П., Бакаева Э.П. и др.; Под общ. ред. Жуковой Н.Л. и др. - М.: Республика, 1992. - 287 с.

3. Васильев Л.С. История религий Востока (религиозно-культурные традиции и общество). - М.: Высшая школа, 1983. - 368 с.

4. Калінін Ю.А., Харьковщенко Є.А. Релігієзнавство: Підручник. - К.: Наукова думка, 2002. - 352 с.

5. Лубський В.І., Лубська М.В. Історія релігій: Підручник. - К.: Центр навчальної літератури, 2004. - 696 с.

6. http://www.history.rin.ru

Страницы: 1, 2