арод говорил, что на первосвятительском престоле воссел патриарх-мучитель и убийца. Никон начал свои реформы не с благословения Божьего, а с проклятий и анафем, не с молитвы церковной, а с кровопролития и убийства. Все трепетали перед ним, и никто из епископов уже не посмел выступить с мужественным словом обличения. Робко и молчаливо они соглашались с его требованиями и распоряжениями.Никон недолго пробыл на патриаршем престоле, всего семь лет. Своим властолюбием и гордостью он сумел оттолкнуть от себя всех. Произошел у него разрыв и с царем. Никон вторгался в дела государства, возмечтал даже стать выше царя и полностью подчинить его своей воле. Алексей Михайлович стал тяготиться Никоном, охладел к нему и лишил его прежнего внимания и дружбы. Тогда Никон задумал воздействовать на царя угрозой, что ему раньше удавалось. Он решил публично отречься от патриаршества, рассчитывая на то; что царь будет, тронут его отречением и станет упрашивать, не покидать первосвятительского престола. Никон хотел воспользоваться этим и потребовать от царя, чтобы тот повиновался ему во всем, поставив царю условием, что только в этом случае он останется на патриаршем престоле. Однако Никон жестоко ошибся в своих расчетах. На торжественной литургии в Успенском соборе в Кремле 10 июля 1658 г. он объявил с амвона, обращаясь к духовенству и народу: «От лени я окоростовел, и вы окоростовели от меня. От сего времени не буду вам патриарх; если же помыслю быть патриархом, то буду анафема... Тут же на амвоне Никон снял с себя архиерейское облачение, надел черную мантию и монашеский клобук, взял простую клюку и вышел из собора. Царь, узнав об уходе патриарха с престола, не стал удерживать его. Никон отправился в Воскресенский монастырь, прозванный им «Новым Иерусалимом», и стал жить здесь. В это время в Москву с Востока прибыл греческий митрополит Паисий Лигарид. Лигарид был тайный иезуит, получивший воспитание в Риме. Восточные патриархи за его иезуитство предали его проклятию и лишили сана. В Москве Паисий Лигарид прибыл с подложными грамотами и сумел обмануть царя и снискать к себе его доверие. Этому ловкому и изворотливому человеку и было поручено дело Никона. Паисий сразу стал во главе всех церковных дел в России. Он заявил, что Никон «должен быть проклят как еретик» и что дл этого нужно созвать в Москве большой, собор при участии восточных патриархов. Никон знал, кем был Лигарид и беспомощно ругал его, называя «вором», «нехристем», «собакой», «самоставленником», «мужиком». С Востока были получены достоверные сообщения, что Паисий Лигарид действительно католик, состоит на службе у римского папы и что восточные патриархи, низвергли его и прокляли. Но так как царю не на кого было опереться в борьбе с Никоном, то Паисий Лигарид все-таки остался управителем церкви.Для суда над Никоном и рассмотрения других церковных дел царь Алексей созвал в 1666 г. новый собор (он был продолжен, а в следующем, 1667 г.). На собор прибыли восточные патриархи, которые как потом выяснилось, были низложены со своих престолов собором восточных иерархов и поэтому не имели канонического права решать русские церковные дела. Собор признал Никона виновным в самовольном бегстве с кафедры и в других преступлениях. Патриархи называли его лжецом, обманщиком мучителем, сравнивали его с сатаной, говорили, что он даже хуже сатаны, признали его еретиком за то, что он приказал не исповедовать воров и разбойников перед смертью. В конце концов, собор лишал Никона священного сана и сделал простым монахом.Реформа Никона, посягнувшая на старую веру и расколовшая единство русского народа, по существу была не только ненужной, но и вредной.Решения собора.Собор одобрил книги новой печати, утвердил новые обряды и чины и наложил страшные проклятия и анафемы на старые книги и обряды. Двоеперстие собор объявил еретическим, а троеперстие утвердил на вечные времена как великий догмат. Проклял тех, кто в символе веры исповедует духа Святаго истинным. Проклял и тех, кто будет совершать службу по старым книгам. В заключение - собор произнес: «Если кто не послушает нас или начнет прекословить и противиться нам, то мы такового противника, если он - духовное лицо, извергаем и лишаем всякого священнодействия и благодати и предаем проклятию; если же это будет мирянин, то такового отлучаем от св. Троицы, Отца и Сына и Святаго духа, и предаем проклятию и анафеме как еретика и непокорника и отсекаем, как гнилой уд. Если же кто до самой смерти останется непокорным, то таковой и по смерти да будет отлучен, и душа его пребудет с Иудой-предателем, с еретиком Арием и с прочими проклятыми еретиками. Скорее железо, камни, дерево разрушатся, а тот да будет не разрешен во веки веков. Аминь».Чтобы заставить русский благочестивый народ принять новую веру, новые книги, собор благословил подвергать ослушников соборных определений тягчайшим казням: заточать их в тюрьмы, ссылать, бить говяжьими жилами, отрезать уши, носы, вырезывать языки, отсекать руки.Все эти деяния и определения собора внесли еще большую смуту в умы русских людей и усугубили церковный раскол.Попытки восстановления древлеправославной веры.Раскол Русской Церкви совершился не сразу. Определения собора были настолько ошеломляющими, в них было так много безумия, что русский народ счел их за дьявольское наваждение. Многие думали, что царь обманут приезжими греками и западниками, и верили, что он рано или поздно распознает этот обман и возвратится к старине, а обманщиков прогонит от себя. Что же касается архиереев, участвовавших на соборе, то о них составилось убеждение, что они не тверды в своей вере и, боясь царской власти, готовы веровать так, как прикажет царь. Один из наиболее бескомпромиссных приверженцев новой веры, чудовский архимандрит Иоаким (впоследствии патриарх Московский) откровенно заявил: «Я не знаю ни старой веры, ни новой, но что велят начальницы, то я готов творить и слушать их во всею».В течение 15 лет после собора шли пререкания между сторонниками старой веры и новой, между представителями древней народной церкви и представителями новой, царской. Защитники старины надеялись, что еще можно уладить возникший раздор, что государственная власть одумается и вернется к святой старине. Протопоп Аввакум слал царю Алексею Михайловичу одно послание за другим и призывал его к покаянию. Этот протопоп-ботатырь горячо и вдохновенно убеждал царя, что в древнем православии, которое так немилостиво проклято собором, нет ничего еретического. «Мы содержим истинную и правую веру, умираем, и кровь свою проливаем за Церковь Христову».Царя просили назначить всенародное состязание с духовными властями: пусть видят и слышат все, какая вера истинная - старая или новая.Царь Алексей Михайлович не внял этим просьбам и мольбам. После его смерти царский престол занял его сын Феодор Алексеевич. Защитники и исповедники древнецерковных преданий обратились к новому царю с горячей мольбой - вернуться к вере благочестивых и святых предков. Но и эта мольба не имела успеха. На все челобитные церковных пастырей, жаждавших мира и единства церковного, правительство отвечало ссылками и казнями.Гонения на древлеправославных христиан.|
«Чудо! Как-то в познание не хотят прийти: огнем, да кнутом, да виселицею хотят веру утвердить!» - протопоп Аввакум. | | | Ссылки и казни последовали тотчас же после собора. Знаменитые защитники древлеправославного благочестия: протопоп Аввакум, священник Лазарь, диакон Феодор, инок Епифаний - были сосланы на дальний Север и заточены в земляную тюрьму в Пустозерске (Архангельская область). Они были подвергнуты (за исключением Аввакума) еще особой казни: им вырезали языки и отсекли правые руки, чтобы они не могли ни говорить, ни писать в обличение своих гонителей. Более 14-ти лет пробыли они в мучительном заточении - в сырой яме. Но никто из них не поколебался в правоте своей веры. Благочестивый народ чтил этих исповедников как непреоборимых воинов Христовых, как дивных страстотерпцев и мучеников за святую веру. Пустозерск стал святым местом. По настоянию нового патриарха Иоакима пустозерские страдальцы были преданы сожжению на костре. Казнь последовала в пятницу, в день страстей Христовых, 14 апреля 1682 г. всех их вывели на площадь, где был устроен сруб для сожжения. Бодро и радостно взошли они на костер. Толпа людей, сняв шапки, молча окружила место казни. Подожгли дрова, и костер запылал. Священомученик Аввакум обратился к народу с прощальным словом. Подняв высоко сложенную в двуперстие руку, он провозгласил «Вот будете этим крестом молиться, вовеки не погибнете». Когда мученики сгорели, народ бросился к костру собирать святые кости, чтобы разнести их потом по всей русской земле.Мучения и казни совершались и в других местах московского государства. За шесть лет до сожжения пустозерских узников были преданы мучительной смерти сотни преподобных отцов и исповедников славной Соловецкой обители. Эта обитель вместе с другими монастырями и скитами Русской Церкви отказалась принять новые никоновские книги. Соловецкие иноки решили продолжать службу Божию по старым книгам. Они написали государю в течение нескольких лет пять челобитных (прошений), в которых умоляли паря только об одном: разрешить им оставаться в прежней вере. «Плачемся вси со слезами, - писали иноки царю Алексею Михайловичу, - помилуй нас, нищих и сирот, повели, государь, нам быти в той же нашей старой вере, в которой отец твой, государев, и вси благоверные цари и великие князи скончались, и преподобные отцы Соловецкой обители: Зосима, Савватий, Герман и Филипп митрополит, и вси Святии отцы угодили Богу* см. стр. 32». Соловецкие иноки были твердо убеждены, что измена старой вере означала измену Церкви и Самому Богу. Поэтому они соглашались скорее принять мучения, нежели отступить от веры своих предков. Они смело заявил царю: «Лучше нам временною смертью умереть, нежели вечно погибнуть. И если нас предадут огню и мукам или на части рассекут, мы и тогда не изменим апостольскому преданию вовеки».В ответ на все просьбы и мольбы смиренных иноков царь послал в Соловецкий монастырь военную команду, чтобы силою заставить убогих старцев принять новые книги. Иноки не пустили к себе стрельцов и затворились в обители за толстыми каменными стенами, как в крепости. Царские войска осаждали Соловецкий монастырь в течение восьми лет (с 1668 по 1676 г.). Наконец, в ночь на 22 января 1676 г. стрельцы ворвались в обитель, и началась страшная расправа с жителями монастыря. Было замучено до 400 человек: одних повесили, других порубили на плахах, третьих утопили в проруби. Вся обитель была залита кровью святых страдальцев. Они умирали спокойно и твердо, не просили ни милости, ни пощады. Только 14 человек случайно уцелело. Тела убитых и разрубленных мучеников лежали с полгода неубранными, пока не пришел царский указ - предать их земле. Разгромленная и разграбленная обитель была заселена присланными из Москвы монахами, принявшими новую правительственную веру и новые никоновские книги.Незадолго до казни соловецких страдальцев были замучены в боровской тюрьме (Калужская обл.) две родных сестры из боярского рода Соковниных, боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова и княгиня Евдокия Прокопьевна Урусова. С детства они были окружены почетом, славой, близко стояли к царскому двору и часто там бывали. Но ради истинной веры они презрели и богатство, и почет, и славу мирскую. Они были арестованы и подвергнуты страшным пыткам. По указу царя их сослали в Боровск и посадили здесь в мрачное и сырое подземелье. Сестер-исповедниц томили голодом. Силы их слабели, жизнь медленно угасала. 11 сентября 1675 г. скончалась Евдокия, а 2 ноября, через 51 день,- ее сестра, успевшая еще до ссылки принять иночество с именем Феодоры.Немало было замучено в то время исповедников старой веры: одних засекли плетьми, других уморили голодом в тюрьмах, третьих предали сожжению.Раскол ознаменовался Никоном и его вдохновителями многократной, вопиющей ложью, которая нераскаянна и продолжается до сих пор. Внедрение в жизнь «новой веры» началось огнём костров и пылающих срубов и церквей, истязанием и пытками в тюрьмах, гонениями, убийствами, - мощью и всей силой государственного принудительного аппарата того времени и долгих последующих лет. Способы же, методологию, изощрённость и изобретательность в насаждении «новой веры» являли сами реформаторы - иерархи господствующей церкви. Нередко даже требовали от светских властей более энергичных и радикальных действий против тех, кто отказывался становиться вероотступниками. Вот ещё когда «августейшая» «православная» царственная власть и церковь новообрядческая (нынешняя господствующая) начали на Руси фактически гражданскую войну против своего же народа!… И вели, - упорно, методично, бескомпромиссно, - на уничтожение, несколько столетий!… Такого продолжительного гонения на христиан не было от первых времен нашей эры. Удивляют не только время, но методичное из поколения в поколение правителей** см. стр. 32 уничтожение истинной христианской веры. Вопрос напрашивается сам по себе: «Кто есть тот неутомимый гонитель?».Чудом, уцелевшие люди спасались от этой сатанинской власти в лесах, горах, пустынях и уходили за рубежи своей родины. «Каково было количество бежавших, можно судить по сообщению Сената уже при Петре I: «…в то время русских людей находилось в побегах более 900 тысяч душ». В отношении к общему числу тогдашнего населения России это составляло десять процентов, а в отношении к исключительно русскому населению это количество бежавших составляло гораздо больший процент. …Преследовались и истреблялись исключительно только русские люди** см. стр. 33 - самые преданные святой Руси, соль и твердыня Русской Земли. В апреле 1722 года «Высочайшим повелением» Петра I - который прорубил окно в Россию для мерзости из Европы… - священники (никонианской, господствующей церкви) стали обязаны доносить гражданскому начальству о том, что узнавали от исповедующихся на таинстве (!!!) исповеди: «…об открытых на исповеди «преднамеренных злодействах», к каковым относилось всё, что могло вредить верной службе и пользе государственной и церковной». Но! Повеление это было придумано, сформулировано и проработано методологически непосредственно иерархами никонианской церкви. А светская, государственная власть явилась лишь орудием, средством исполнения. К примеру, московский митрополит Филарет был главным вдохновителем Николая I и Александра I в настойчивых, жестких и жестоких преследования хранителей древлеправославия. И явился первым последовательным и усердным изобретателем изощрённых средств и методов душевного и физического геноцида исконно русского, коренного населения. К великому сожалению «…умный и проницательный Филарет не предусмотрел, что его проектами и мерами в будущем воспользуются самые коварные и самые злостные враги Христа и Бога». Это говорится о тех, которые спланировали, подготовили, совершили кровавый переворот 1917 г. в России и поддерживали государственный богоборческий режим на протяжении многих последующих лет…
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
|