сделаны выводы, имевшие определенный социальный смысл, а именно:

возможность использовать неформальную структуру отношений в интересах

организации. В настоящее время имеется большое количество экспериментальных

исследований, посвященных выявлению влияния определенного соотношения

формальной и неформальной структур группы на ее сплоченность,

продуктивность и т.д. Особое значение проблема имеет при исследовании

вопроса об управлении и руководстве группой.

Таким образом, и вторая из традиционно сложившихся классификаций

малых групп не может считаться строгой, хотя построенная на ее основе

классификация структур является полезной для развития представлений о

природе групп.

Третья классификация разводит так называемые группы членства и

референтные группы. Она была введена Г. Хайменом, которому принадлежит

открытие самого феномена «референтной группы». В экспериментах Хаймена было

показано, что часть членов определенных малых групп (в данном случае это

были студенческие группы) разделяет нормы поведения, принятые отнюдь не в

этой группе, а в какой-то иной, на которую они ориентируются. Такие группы,

в которые индивиды не включены реально, но нормы которых они принимают,

Хаймен назвал референтными группами. Еще более четко отличие этих групп от

реальных групп членства было отмечено в работах М. Шерифа, где понятие

референтной группы было связано с «системой отсчета», которую индивид

употребляет для сравнения своего статуса со статусом других лиц. В

дальнейшем Г. Келли, разрабатывая понятия референтных групп, выделил две их

функции: сравнительную и нормативную, показав, что референтная группа нужна

индивиду или как эталон для сравнения своего поведения с ней, или для

нормативной оценки его.

В настоящее время в литературе встречается двоякое употребление

термина «референтная группа»: иногда как группа, противостоящая группе

членства, иногда как группа, возникающая внутри группы членства. В этом

втором случае референтная группа определяется как «значимый круг общения»,

т.е. как круг лиц, выбранных из состава реальной группы как особо значимых

для индивида. При этом может возникнуть ситуация, когда нормы, принятые

группой, становятся лично приемлемы для индивида лишь тогда, когда они

приняты «значимым кругом общения», т.е. появляется еще как бы промежуточный

ориентир, на который намерен равняться индивид. И такое толкование имеет

определенное значение, но, по-видимому, в данном случае следует говорить не

о «референтных группах», а о «референтности» как особом свойстве отношений

в группе, когда кто-то из ее членов выбирает в качестве точки отсчета для

своего поведения и деятельности определенный круг лиц (Щедрина, 1979).

Деление на группы членства и референтные группы открывает интересную

перспективу для прикладных исследований, в частности в области изучения

противоправного поведения подростков: выяснить вопрос, почему человек,

включенный в такие группы членства, как школьный класс, спортивная команда,

начинает вдруг ориентироваться не на те нормы, которые приняты в них, а на

нормы совсем других групп, в которые он первоначально со всем не включен

(каких-то сомнительных элементов «с улицы»). Механизм воздействия

референтной группы позволяет дать первичную интерпретацию этого факта:

группа членства потеряла свою привлекательность для индивида, он

сопоставляет свое поведение с другой группой. Конечно, это еще не ответ на

вопрос: почему именно эта группа приобрела для него столь важное значение,

а та группа его потеряла? По-видимому, вся проблематика референтных групп

ждет еще своего дальнейшем развития, ибо пока все остается на уровне

констатации того, какая группа является для индивида референтной, но не

объяснения, почему именно — она.

4. Основные направления исследования малых групп в истории социальнои

психологии

Для того, чтобы перспективы изучения малых групп стали еще более

отчетливы, необходимо более или менее систематически рассмотреть, в каких

жеосновных направлениях развивалось их исследование в социальной психологии

на Западе, где проблема малых групп стала основной. Но это достаточно емкая

и самостоятельная задача, решить которую здесь можно лишь в общих чертах.

Целесообразно выделить три основных направления в исследовании малых групп,

сложившиеся в руслах различных исследовательских подходов: 1)

социометрическое, 2) социологическое, 3) школа «групповой динамики».

Социометрическое направление в изучении малых групп связано с именем

Дж. Морено. Дискуссия, которая постоянно возникает в литературе по поводу

ограниченностей социометрического метода, требует краткого напоминания сути

концепции. Морено исходил из идеи о том, что в обществе можно выделить две

структуры отношений: макроструктуру (которая для Морено означала

«пространственное» размещение индивидов в различных формах их

жизнедеятельности) и микроструктуру, что, иными словами, означает структуру

психологических отношений индивида с окружающими его людьми. Согласно

Морено, все напряжения, конфликты, в том числе социальные, обусловлены

несовпадением микро- и макроструктур: система симпатий и антипатий,

выражающих психологические отношения индивида, часто не вмещается в рамки

макроструктуры, а ближайшим окружением оказывается не обязательно

окружение, состоящее из приемлемых в психологическом отношении людей.

Следовательно, задача состоит в перестраивании макроструктуры таким

образом, чтобы привести ее в соответствие с микроструктурой.

Хотя наивность предложенной схемы очевидна, ее методическое приложение

оказалось достаточно популярным. На основании

применения этой методики (хотя не обязательно в рамках изложенной

теоретической концепции) возникло целое направление исследований малых

групп, особенно в прикладных областях. При этом чисто научная перспектива

изучения малых групп попадала в довольно ограниченные рамки.

Главным просчетом предложенного подхода явилось своеобразное

санкционирование смещения интереса. Фокус исследований малых групп в рамках

данного направления сужался до минимума: предполагалось исследование лишь

структуры психологических, т.е. межличностных отношений, непосредственных

эмоциональных контактов между людьми. Такая программа неправомерна не

потому, что эмоциональные контакты не значимы в групповой жизни, а потому,

что они абсолютизированы, потеснив все остальные возможные «сечения»

отношений в группе. Социометрическая методика практически стала

рассматриваться как основной (а зачастую и единственный) метод исследования

малых групп. И хотя методика сама себе действительно дает определенные

возможности для изучения психологических отношений в малых группах, она не

может быть неправомерно широко истолкована, как обеспечивающая полный

анализ малых групп. Аспект деятельности малых групп в ней не просто не

представлен, но умолчание о нем носит принципиальный характер: рождается

представление о достаточности исследования только пласта собственно

эмоциональных отношений. Введение «деловых» критериев социометрического

выбора мало поправляет дело, так как не обеспечивает включения отношений

деятельности в контекст исследования. Поэтому, указывая недостатки

социометрической методики, в первую очередь необходимо говорить о

недопустимости ее рассмотрения как общего метода изучения малых групп.

Применительно к другой, более конкретной задаче, — изучению

эмоциональных отношений в малой группе, — методика, предложенная Морено,

как известно, широко используется (Волков, 1970). Это не значит, что и в

этой сфере она бесспорна, поскольку до сих пор не совсем ясно, что же,

собственно, измеряет социометрический тест в современном его виде?

Интуитивно предполагается, что измеряется уровень позитивных и негативных

оценок, которые индивид дает членам группы, но это само по себе требует

более глубокой интерпретации. Неоднократно отмечалась и другая слабость

методики, значимая при исследовании именно эмоциональных контактов:

отсутствие ответа на вопрос о мотивах выбора. Таким образом

социометрическое направление как направление исследования малых групп

оказалось крайне односторонним, чрезвычайно уязвимым по своим теоретическим

предпосылкам.

Социологическое направление в изучении малых групп связано с

традицией, которая была заложена в уже упоминавшихся экспериментах Э. Мэйо.

Суть их состояла в следующем. Компания Вестерн Электрик столкнулась с

фактом понижения производительности труда сборщиц реле. Длительные

исследования (до приглашения Мэйо) не привели к удовлетворительному

объяснению причин. Тогда в 1928 г. был приглашен Мэйо, который и поставил

свой эксперимент, первоначально имеющий целью выяснить влияние на

производительность труда такого фактора, как освещенность рабочего

помещения. Эксперименты в Хоторне в общей сложности длились с 1924 по 1936

г., в них четко обозначены различные этапы, но здесь воспроизведена лишь

основная схема эксперимента. В выделенных Мэйо экспериментальной и

контрольной группах были введены различные условия труда: в

экспериментальной группе освещенность увеличивалась и обозначался рост

производительности труда, в контрольной группе при неизменной освещенности

производительность труда не росла. На следующем этапе новый прирост

освещенности в экспериментальной группе дал новый рост производительности

труда; но вдруг и в контрольной группе - при неизменной освещенности -

производительность труда также возросла. На третьем этапе в

экспериментальной группе были отменены улучшения освещенности, а

производительность труда продолжала расти; то же произошло на этом этапе и

в контрольной группе.

Эти неожиданные результаты заставили Мэйо модифицировать эксперимент и

провести еще несколько добавочных исследований: теперь изменялась уже не

только освещенность, но значительно более широкий круг условий труда

(помещение шести работниц в отдельную комнату, улучшение системы оплаты

труда, введение дополнительных перерывов, двух выходных в неделю и т.д.).

При введении всех этих новшеств производительность труда повышалась, но,

когда по условиям эксперимента, нововведения были отменены, она, хотя и

несколько снизилась, осталась на уровне более высоком, чем первоначальный.

Мэйо предположил, что в эксперименте проявляет себя еще какая-то

переменная, и посчитал такой переменной сам факт участия работниц в

эксперименте: осознание важности происходящего, своего участия в каком-то

мероприятии, внимания к себе привело к большему включению в

производственный процесс и росту производительности труда, даже в тех

случаях, когда отсутствовали объективные улучшения. Мэйо истолковал это как

проявление особого чувства социабилъности - потребности ощущать себя

«принадлежащим» к какой-то группе. Второй линией интерпретации явилась идея

о существовании внутри рабочих бригад особых неформальных отношений,

которые как раз и обозначились, как только было проявлено внимание к нуждам

работниц, к их личной «судьбе» в ходе производственного процесса. Мэйо

сделал вывод не только о наличии наряду с формальной еще и неформальной

структуры в бригадах, но и о значении последней, в частности, о возможности

использования ее как фактора воздействия на бригаду в интересах компании.

Не случайно впоследствии именно на основании рекомендаций, полученных в

Хоторнском эксперименте, возникла особая доктрина «человеческих отношений»,

превратившаяся в официальную программу управления и преподаваемая ныне в

качестве учебной дисциплины во всех школах бизнеса.

Что же касается теоретического значения открытий Мэйо, то оно состоит

в получении нового факта - существования в малой группе двух типов

структур, открывшего широкую перспективу для исследований. После Хоторнских

экспериментов возникло целое направление в исследовании малых групп,

связанное преимущественно с анализом каждого из двух типов групповых

структур, выявления соотносительного значения каждого из них в системе

управления группой.

Школа «групповой динамики» представляет собой наиболее

«психологическое» направление исследований малых групп и связана с именем

К. Левина. Американский период деятельности Левина после эмиграции из

фашистской Германии начался с создания в Массачусетсском технологическом

институте специального Центра изучения групповой динамики (позже был

перенесен в Мичиганский университет, где существует до сих пор).

Направление исследований в этом центре опиралось на созданную Левиным

«теорию поля». Центральная идея теории поля, что законы социального

поведения следует искать через познание психологических и социальных сил,

его детерминирующих, была развита применительно к науке о группах, к

анализу этих сил, их локализации и измерению. Важнейшим методом анализа

психологического поля явилось создание в лабораторных условиях групп с

заданными характеристиками и последующее изучение функционирования этих

групп. Вся совокупность этих исследований получила название «групповой

динамики». Основная проблематика сводилась к следующему: какова природа

групп, каковы условия их формирования, какова их взаимосвязь с индивидами и

с другими группами, каковы условия их успешного функционирования. Большое

внимание было также уделено проблемам образования таких характеристик

группы, как нормы, сплоченность, соотношение индивидуальных мотивов и

групповых целей, наконец, лидерство в группах.

Отвечая на главный вопрос о том, какие потребности двигают социальным

поведением людей, «групповая динамика» пристально исследовала проблему

внутригрупповых конфликтов, сопоставляла эффективность групповой

деятельности в условиях кооперации и конкуренции, способы вынесения

групповых решений. Этот перечень можно было бы продолжить, так как

практически весь набор проблем малой группы был представлен в работах этого

направления.

Как и все психологическое наследие К. Левина, «групповая динамика»

оказала большое влияние на последующее развитие социально-психологической

мысли. Нет сомнения в том, что в рамках этого направления были высказаны

чрезвычайно важные идеи относительно групповых процессов, тщательно

исследованы некоторые из них, разработаны весьма оригинальные методики,

сохраняющие свое значение до сих пор. С другой стороны, теоретический

контекст - конструкции теории поля - является в значительной мере

устаревшим. В большей степени, чем в случае какой-либо другой области

социальной психологии, отбрасывание теоретической концепции Левина

сочетается с полным или почти полным принятием созданных им методик. Они

«работают» и в других теоретических рамках. Однако не решена еще полностью

задача выявления степени их допустимого принятия в русле новой

теоретической схемы, чего требует уважение к имени Левина и к его заслугам

в психологии вообще и в социальной психологии в частности.

Заключение

Можно подвести некоторые итоги тому, как ставился вопрос о малых

группах в истории социальной психологии. Хотя три рассмотренных направления

несоизмеримы (трудно сопоставлять значение теоретических посылок Морено и

результатов левиновских исследований), каждое из них задало определенную

линию в изучении малых групп. Но ни одно из них не предложило решений,

которые бы позволили подойти к анализу малых групп с точки зрения

специфического содержания групповой деятельности, нигде не была подчеркнута

специфика малых групп как элементов общественной структуры (это относится

даже к исследованиям Мэйо, в которых в принципе было предложено соотносить

результаты процессов, происходящих в группе, с более широким внегрупповым

контекстом). В исследованиях малых групп можно обнаружить и совершенно иные

теоретические подходы (например, традиция изучения групповых процессов в

рамках психоаналитической ориентации или изучение групп с точки зрения

интеракционизма), но ни в одном из них также не задан в качестве

основополагающего принцип реализации в малой группе определенного вида

общественных отношений.

Поэтому, хотя и в разной степени, все перечисленные подходы не дают

целостной программы исследования реальных малых групп, функционирующих в

определенном типе общества.

До сих пор является дискуссионным вопрос о самом определении малой

группы, о ее наиболее существенном признаке (а следовательно, о принципах

выделения малых групп). Также не решен вопрос о количественных параметрах

малой группы, нижнем и верхнем пределах. Одна из причин этого заключается,

несомненно, в отсутствии единого теоретического подхода; проблема малой

группы в равной степени интересует представителей разных теоретических

ориентации, а пестрота и противоречивость интерпретаций стимулирует, по-

видимому, сохранение белых пятен в самых кардинальных частях разработки

проблемы. Таким образом, ситуация, с которой столкнулась социальная

психология, требует серьезного пересмотра положения в области, казалось бы,

детально разработанной.

Библиография

1. Андреева Г.М. Социальная психология. Учебник для вузов. – М.: Аспект

Пресс, 1996.

2. Кричевский Р.Л., Дубовская Е.М. Психология малой группы. – М.: МГУ,

1991.

3. Щедрина Е.В. Психологическая теория коллектива. – М., 1979.

Страницы: 1, 2, 3