Подростковая реакция эмансипации выражена слабо и нередко замещена патологической привязанностью, к кому-либо из близких. Тяга к сверстникам проявляется в робких формах. Увлечения, как правило, ограничиваются интеллектуально-эстетическими хобби. Сексуальное развитие зачастую опережает общее физическое. Интенсивный онанизм может становиться источником самоугрызений и символических запретов. Подростковые нарушения поведения(делинквентность, побеги из дома, алкоголизация) психастеникам не присущи. Самооценка, несмотря на склонность к самоанализу, далеко не всегда отличается правильностью и полнотой. Часто выделяется склонность находить у себя черты самых разных типов, в том числе совершенно не свойственные, например, истерические. Психастеническая акцентуация служит благодатной почвой для развития обсессивного невроза. Воспитание в условиях “повышенной моральной ответственности”, когда взрослые перекладывают на детские плечи заботы по уходу и надзору за малышами или беспомощными членами семьи, резко усиливает психастенические черты. “Повышенная ответственность” может быть связана со слишком большой надеждой родителей на выдающиеся успехи ребенка и подростка в учебе, занятиях музыкой и т. п. Склонный к психастении подросток чутко улавливает эти высокие родительскиеэкспектации и страшится их не оправдать, чтобы не утратить всей полноты родительской любви. Воспитание по типу доминирующей гиперпротекции, сочетающееся с постоянными и чрезмерными призывами к чувству ответственности, предусмотрительности, с запугиванием возможными неприятностями и невзгодами также может привести к психопатическому развитию психастенического типа.

Шизоидный тип. Спервых лет такие дети любят играть одни. Они мало тянутся к сверстникам, избегают возни и шумных забав, предпочитают общество взрослых, подолгу молча слушая их беседы между собой. К этому может добавляться какая-то недетская сдержанность и даже холодность.

В подростковом возрасте все черты шизоидного типа крайне заостряются. Прежде всего бросаются в глазазамкнутость и отгороженность. Иногда духовное одиночество мало тяготит подростка, , который живет своими, необычными для других, интересами и увлечениями. Чаще же неспособность устанавливать контакты тяжело переживается. Неудачные попытки найти себе друга по душе, мимозоподобная чувствительность в моменты таких поисков, быстрая истощаемость в контакте (“не знаю о чем еще говорить”) побуждают к еще большему уходу в себя. Замкнутость сочетается с недостатком интуиции--неумением догадаться о несказанном другими вслух, угадать их желания, почувствовать чужие переживания, неприязненное отношение к себе или, наоборот, симпатию и расположение, уловить момент, когда не следует навязывать свое присутствие. К недостатку интуиции примыкает недостаток сопереживания— неумение откликнуться на радость или печаль другого, понять обиду, отозваться на чужое беспокойство и волнение. Слабость интуиции и сопереживания создает впечатление холодности и черствости. Некоторые поступки могут показаться жестокими, но они связаны с неспособностью вчувствоваться в страдания других, а не с желанием получить садистское наслаждение.

Внутренний мир почти всегда закрыт для посторонних и зачастую бывает заполнен фантазиями и увлечениями. Шизоидные подростки могут раскрыватьсянеожиданно и обычно перед человеком малознакомым, и даже случайным, но чем-то импонирующим ихприхотливому выбору. В то же время их внутренние переживания могут навсегда оставаться скрытыми от близких или от тех, кого они знают много лет. Недоступность внутреннего мира и сдержанность в проявлении чувств делают неожиданными и непонятными для окружающих многие поступки, ибо весь ход предшествующих переживаний и мотивов остается скрытым. Чудачества бывают неожиданны, но не служат эгоцентрической цели привлечь к себе внимание.

Подростковая реакция эмансипации обычно проявляется весьма своеобразно. Шизоидный подросток может терпеть мелочную опеку в быту и даже не замечать ее, подчиняться установленному распорядку и режиму, но готов реагировать бурным протестом на малейшую попыткувторгнуться без дозволения в мир его интересов, увлечений и фантазий. Однако реакция эмансипации легко может оборачиваться социальной нонконформ-ностью—негодованием по поводу существующих правил и порядков, насмешками над распространенными идеалами, интересами и духовными ценностями, злопыхательством по поводу “отсутствия свободы”. Подобные суждения могут подолгу скрытно вынашиваться и нежданно для всех реализоваться в решительных действиях или публичных выступлениях. Прямолинейная критика других в таких случаях осуществляется без учета ее последствий для себя.

Реакция группирования со сверстниками внешне выражена слабо. Замкнутость затрудняет контакты, а неподдатливость общему влиянию не позволяет полностью слиться с группой. Иногда шизоидные подростки подвергаются насмешкам и преследованиям сверстников, иногда же, благодаря холодной сдержанности и неожиданному умению постоять за себя, внушают уважение и заставляют соблюдать дистанцию. Но успех среди сверстников может быть предметом сокровенных фантазий шизоидного подростка.

Увлечения нередко отличаются необычностью, силой и постоянством. Чаще встречаются интеллектуально-эстетические хобби. Увлечения нередко таят от других, боясь непонимания и насмешек. Делятся ими, если встречают интерес, но никогда не выставляют напоказ. В спорте предпочитают индивидуальные занятия, но не коллективные игры. Место увлечений могут занимать одинокие многочасовые прогулки. Некоторым шизоидам хорошо даются тонкие ручные навыки: игра на музыкальных инструментах, всяческие поделки.

Сексуальная активность для окружающих обычно остается незамеченной. Однако внешняя “асексуальность”, презрение к половой жизни могут сочетаться с упорным онанизмом и яркими эротическими фантазиями. Болезненно чувствительные в компаниях, не способные на флирт и ухаживание, не умеющие добиться сексуальной близости в ситуации, где она возможна, шизоидные подростки могут внезапно для других проявлять сексуальную активность в самых грубых и даже извращенных формах: вступать в связь со случайными встречными, онанировать под чужими окнами, эксгибиционировать перед малышами, часами сторожить, чтобы подсмотреть чьи-то обнаженные гениталии и т. п. Подобная сексуальная активность и сексуальные фантазии глубоко таятся. Даже когда подобные действия обнаружены, стараются не раскрывать мотивов и переживаний. Алкоголизация встречается редко. Опьянение обычноне сопровождается эйфорией. Уговорам и питейной атмосфере компаний легко противостоят. Однако у некоторых небольшие дозы крепких напитков облегчают установление контактов и устраняют чувство неестественности во время общений. Тогда алкоголь может регулярно использоваться в качестве своеобразного “коммуникативного допинга". Может возникнуть необычная психическая зависимость, отличная от известной психической зависимости у алкоголиков. В указанных случаях прием алкогольного допинга подростком становится необходимым ритуалом перед вынужденными активными общениями. С той же целью легко могут быть начаты приемы наркотиков. Опасностьтоксикоманического поведения у шизоидов больше, чем алкоголизации. Делинквентное поведение встречается нечасто. Групповые правонарушения не свойственны. Однако преступления могут совершаться “во имя группы”, чтобы группа “признала своим”. В одиночку совершаются и сексуальные правонарушения. Самооценка шизоидов отличается избирательностью. Хорошо отдают себе отчет в своей замкнутости, трудности контактов, непонимании окружающих. Противоречия же в своем поведении не замечаются или им не придается значения. Любят подчеркивать свою независимость и самостоятельность.

Обычно приписываемые шизоидам соматические признаки (худощавость, дряблая мускулатура, сутуловатость) на фоне акселерации могут искажаться эндокринными сдвигами, обусловливая, например, избыточную полноту. Ударам по “слабому звену” шизоидной акцентуации является ситуация, в которой необходимо быстро и легко вступать в неформальные контакты (формальные контакты, в отличие отсенситивных подростков, при шизоидной акцентуации даются относительно легко). Непереносимым является также грубое насильственное вторжение в интимный мир фантазий и увлечений. Другие же психические травмы переносятся иногда удивительно стойко. В целом шизоидная акцентуация по миновании подросткового возраста обычно не препятствует хорошей социальной адаптации. Шизоидная акцентуация сочетается с повышенным риском заболевания вялотекущей шизофренией. Повышение рискапрогредиентной шизофрении менее отчетливо. Этот тип акцентуации в подростковом возрасте предрасполагает также ктранзиторной метафизической интоксикации. Эпилептоидный тип. Лишь в части случаев черты этого типа явственно проступают еще в детстве. Такой ребенок может часами плакать и его невозможно ни утешить, ни отвлечь, ни приструнить. Наряду с этим, могут выявиться садистские склонности, дети Любят мучить животных, дразнить младших, издеваться над беспомощными. Отмечается также недетская бережливость по отношению к одежде, игрушкам, всему “своему” и крайне злобная реакция на тех, кто собирается покушаться на их собственность. В школе обнаруживается мелочная аккуратность в ведении тетрадей, всего ученического хозяйства. В большинстве случаев черты этого типа становятся очевидными только в подростковом возрасте. Главной из них является склонность к периодам злобно-тоскливого настроения с накипающим раздражением и поискам объекта, на котором можно сорвать зло. Такие состояния длятся часами, реже днями, постепенно начинаясь и медленно ослабевая. С ними тесно связана аффективная взрывчатость. Вспышки возбуждения лишь при первом впечатлении кажутся внезапными. Аффект накипает долго и постепенно. Повод для взрыва может быть ничтожным, сыграть роль последней капли. Аффекты не только сильны, но и продолжительны, долго не наступает успокоения. В аффекте могут отмечаться безудержная ярость, циничная брань, жестокие побои, безразличие к беспомощности объекта нападения и. неспособность учесть его превосходящую силу. Реже эта ярость оборачиваетсяаутоагрессией с нанесением себе порою тяжких повреждений. Инстинктивная жизнь отличается большим напряжением. Сильное сексуальное влечение, склонность к сексуальным эксцессам могут сочетаться с садистскими и мазохистическими наклонностями. Любовь почти всегда окрашена мрачными красками ревности.

Алкогольное опьянение часто протекает тяжело, с яростью и драками. В пьяном виде могут быть совершены поступки, о которых потом не остается воспоминаний. Тем не менее нередкой бывает склонность напиваться “до отключения”. Брутальность сказывается во всем; крепкие напитки предпочитаются вину, крепкие папиросы — сигаретам и т. п. В опьянении легко возникают как агрессивные, так и аутоагрессивные аффективные реакции. Реакция эмансипации нередко протекает тяжело. От родных требуют не только “свободы” и самостоятельности, но и “прав”, доли имущества, материальных благ. Перед начальством склонны к угодничеству, если ждут каких-либо преимуществ. Реакция группирования со сверстниками сопряжена со стремлением к властвованию. В группе желают устанавливать порядки, выгодные для себя. Могут хорошо адаптироваться в условиях строгого дисциплинарного режима, где умеют подольститься к начальству, заполучить определенную власть над другими подростками и умело использовать ее для своей выгоды. Власть в руках эпилептоидного подростка может быть ударом по его “слабому звену”. Упоенный властью, он теряет контроль над собой, настолько угнетает и подавляетпопавщих под его зависимость, что против него зреет всеобщий бунт, который лишает его былых преимуществ и надолгодезадаптирует.

Среди увлечений должна быть отмечена склонность к азартным играм. Страсть к обогащению очень легко пробуждается. Коллекционирование привлекает прежде всего материальной ценностью собранного. В спорте заманчивым кажется то, что позволяет развить физическую силу. В сфере увлечений могут оказаться и различные поделки, особенно требующие тщательности исполнения и сулящие материальную выгоду. Музыкой и пением охотно занимаются наедине, получая от этого особое чувственное наслаждение.

Общими чертами являются также вязкость, тугоподвижность, тяжеловесность, инертность, что откладывает отпечаток на всем — от моторики и эмоциональности до мышления и личностных ценностей. Мелочная скрупулезность, дотошное соблюдение всех правил, даже в ущерб делу, допекающий всех педантизм — все это рассматривается некоторыми авторами как способ компенсации собственной инертности. Большое внимание к своему здоровью, бережное соблюдение собственных интересов сочетаются со злопамятностью, несклонностью прощать обиды, озлоблением при малейшем ущемлении интересов. М. С. Певзнер (1941) обратила внимание на особый вариант эпилептоидности у подростков, отличавшихся, по ее мнению, “гиперсоциальностью”—любовью к труду, аккуратностью, подчеркнутой “правильностью” во всем поведении. В. В. Ковалев (1973) именно эти качества характера расценил каккомпенсаторные. По нашему наблюдению, подобная “гиперсоциальность” остается однобокой: подростки оказываются способными на “двойную жизнь”: слывут примерными в одной ситуации и обнаруживают крайнее себялюбие, злобность, склонность к агрессии, моральную и физическую жестокость в другой. Внешний облик эпилептоидного подростка, описанный Г. Е. Сухаревой (1959)—приземистая крепкая фигура, массивный торс с короткими конечностями, круглая, чуть вдавленная в плечи голова, большая челюсть, крупные гениталии у мальчиков—встречается часто, но, конечно, далеко не всегда. Самооценка носит односторонний характер. Отмечаются склонность к периодам мрачного расположения духа (“на меня находит”), осмотрительность, приверженность к аккуратности и порядку, нелюбовь к пустым мечтаниям и предпочтение жить реальной жизнью, беспокойство о здоровье, даже склонность. к ревности. В остальном представляют себя гораздо более конформными, чем это есть на самом деле. Скрытая акцентуация по эпилептоидному типу обнаруживается либо в ситуации, которая наносит удар по “слабому звену”, например, при конфликтах по поводу ущемления интересов, при возможности проявить деспотическую власть, . либо под влиянием алкогольного опьянения, которое, как указывалось, протекает очень тяжело. Эпилептоидная акцентуация является почвой для острых аффективных реакций, ситуативно обусловленных нарушений поведениядолинквентного и даже криминального типа [Вдовиченко-А. А. , 1976], ранней алкоголизации, а также психопатического развития. Особенно пагубным является воспитание в условиях жестоких взаимоотношений. Гипоопека может способствовать наслоению черт неустойчивости, потворствующая гиперпротекция— истероидности.

Страницы: 1, 2, 3, 4