очень малая часть производством. Таким образом, если стоимость

импортируемой в страну продукции или услуг будет превосходить стоимость

экспорта – будет расти дефицит внутренних финансов, что медленно приводит к

уменьшению потенциала производства и к сокращению рабочих мест. Переходом

предприятий на частную форму собственности, государство выразила своё

нежелание заниматься проблемами организации труда в государстве. И в место

того, чтобы проблемы организации труда поставить на первое место, пока не

появиться баланс импорт-экспорта, правительство занялось проблемами

пенсионеров, инвалидов, чернобыльцев, и всем другим, что увеличивает

бюджет, а глядя на нехватку финансов парламент начал пересмотр законов

налогообложения, и ввода дополнительных налогов, забывая при этом что

уровень прибыли внутригосударственных предприятий может повыситься только

при условии роста разницы потенциалов импорта и экспорта.

Проблемы гарантий мира и безопасности

Те же проблемы можно отнести и к этой теме. Но когда речь идет о

безопасности, становится так же и вопрос о доверии граждан стран-членов

содружества, своему всеобщему правительству. Будет ли это правительство

защищать их интересы?! Доверие человека не может быть направлено к

должности, но к другому человеку, таким образом, если гражданин доверяет

тому человеку, который занимает пост управления, он будет доверять и всему

аппарату, но полагаться на него все равно страшно, так как не известно, кто

следующим займёт этот пост.

Экономическая модель международной организации труда

Международная организация труда необходима обществу как координатор

трудовых процессов и трудовых ресурсов между странами, как контролёр за

избыточными ресурсами, переизбытком и недостатком производств и предприятий

разных отраслей и форм собственности. Международная организация труда

должна контролировать каждый производственный процесс и занятость рабочих и

специалистов при нём, контролировать профессиональную подготовку и

переподготовку кадров, так же схемы профессионального роста внутри

предприятия или организации, вести контроль стимулирования рабочих, иметь

доступ ко всей необходимой информации о любом гражданине в любой момент.

Иметь возможность чётко отлаженного сотрудничества со средствами массовой

информации, службами сбора и обработки информации, иметь свой банк, а так

же всевозможные фонды развития. Средний коэффициент эффективности труда

служащих Международной Организации Труда, должен быть не менее 95%. Для

эффективности деятельности организации она должна и меть региональные

представительства, а в больших городах даже несколько.

Арбитражные соглашения и арбитражная оговорка.

Арбитражное соглашение – самый важный документ, используемый в

механизме рассмотрения и разрешения споров в порядке арбитража, это зерно,

из которого, впоследствии, вырастает возможность воспользоваться

привилегиями рассмотрения спора в соответствующем арбитражном суде. Самое

общее определение арбитражного соглашения звучит примерно так: арбитражное

соглашение – это соглашение сторон о том, что споры, которые уже возникли

или возникнут в будущем между сторонами, будут переданы ими на рассмотрение

третейского суда.

В настоящее время существует три вида арбитражных соглашений:

арбитражная оговорка (arbitration clause), арбитражный договор (arbitration

agreement) и третейская запись (submission agreement)[1]. Арбитражная

оговорка – соглашение сторон, включенное в основной контракт и

предусматривающее, возможность рассмотрения споров в связи с данным

контрактом, которые могут возникнуть между ними, в порядке арбитража.

Арбитражный договор отличается от оговорки лишь тем, что он представляет

собой соглашение заключенное отдельно от основного контракта. Он может быть

заключен одновременно с основным договором или после, но всегда до

возникновения спора. Если же спор уже возник, то соглашение о передаче его

на рассмотрение арбитражного суда будет называться третейской записью.

Таким образом, арбитражное соглашение может быть заключено в любой из этих

форм (см. ч.2 ст.1 Европейской конвенции; ч.2 ст.2 Нью-йоркской конвенции;

ч.1 ст.7 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже).

Многие годы ученые спорят о том, что же все-таки такое международный

коммерческий арбитраж, какова его правовая природа? Очень кратко

существующие[2] точки зрения можно охарактеризовать так. Одна группа ученых

рассматривает международный коммерческий арбитраж как судебный

орган, к которому стороны обращаются за разрешением спора. Т.е. арбитраж

полностью самостоятелен, имеет свою процедуру, обладает властными

полномочиями, а арбитражное соглашение выступает в роли процессуального

документа, определяющего подведомственность спора (обычное пророгационное

соглашение). Договорная теория исходит из того, что арбитраж полностью

обязан своим существованием договору между сторонами, которые не только

определяют его полномочия, но и дают ему силу выносить решению по

определенному спору, т.е. арбитражное соглашение имеет учредительный

характер. Отношения между сторонами спора, а также между ними и арбитражем

строятся на договорных началах, в арбитражном соглашении содержатся их

права и обязанности. И, наконец, смешанная теория (имеет место быть у нас в

стране) соединяет черты вышеназванных теорий. Арбитраж представляет собой

институт особого рода (sui generis), в основе которого – арбитражное

соглашение, которое в свою очередь является частным материально-правовым

договором, влекущим процессуальные последствия публичного характера[3]. Это

установление подведомственности спора только арбитражу, обязательность

арбитражного решения и для сторон, и для других лиц и органов, возможность

его принудительного исполнения.

Итак, арбитражное соглашение – договор, имеющий двойственную природу. В нем

проявляются как материально-правовые черты, так и черты процессуального

характера. Отнесение того или иного элемента арбитражного соглашения к

вопросу материально-правового характера, либо процессуального характера,

имеет не только чисто теоретическое значение, но практическое. От

этого, например, зависит выбор права для решения конкретного вопроса.

Например, в США от решения вопроса как трактовать отношения по заключению и

исполнению арбитражного соглашения: как материально-правовые или как

процессуальные, зависит, какое право будет применяться – федеральное или

право штатов. «Практическую значимость проблемы юридической природы

арбитража в России показал А.И. Минаков на примере двух арбитражных дел,

рассмотренных во Внешнеторговой арбитражной комиссии (ВТАК) при Торгово-

промышленной палате (ТПП) СССР: иск швейцарской фирмы «О Майер» о взыскании

убытков, вызванных неприятием ответчиком части товара по контракту к

итальянской фирме «Коджис» и иска В/О «Тракторэкспорт» к индийской фирме

«Тарапур». Если в первом деле ВТАК при ТПП СССР квалифицировала вопрос о

допустимости арбитражного соглашения как вопрос материально-правового

характера и не разграничила вопрос о допустимости арбитражного соглашения с

вопросом о его форме, и, как следствие этого, признала возможность

применения иностранного права, то во втором деле вопрос о допустимости

арбитражного соглашения был квалифицирован как процессуальный»[4].

Вопросы квалификации самого соглашения (форма соглашения, круг сделок, на

которые они распространяются, праводееспособность сторон, его

заключивших[5]) имеют материальный характер. Поэтому для их разрешения

нужно найти применимое право. Нарушение установленных правил заключения

арбитражного соглашения может привести к негативным последствиям для

сторон, стремящихся к арбитражному рассмотрению спора – отказ арбитража от

рассмотрения дела в связи с отсутствием компетенции, последующая отмена

арбитражного решения, отказ в признании и приведении в исполнение решения.

Ни международные акты, ни акты внутреннего права не содержат прямых

указаний на то, праву какой страны должно соответствовать арбитражное

соглашение, чтобы иметь юридическую силу и быть способным вызвать

соответствующие процессуальные последствия. Решить этот вопрос нам помогут

нормы закрепляющие полномочия государственных судов, решающих вопрос о

своей компетенции или об отмене арбитражного решения, либо полномочия

компетентных органов решающих вопрос о признании и приведении в исполнение

иностранных арбитражных решений. Определение применимого права зависит от

того, кто и по какому поводу разрешает данный вопрос.

Недействительность арбитражного соглашения является одним из оснований

отказа в признании и приведении в исполнение арбитражного решения на

территории страны иной, чем та, где решение было вынесено. Орган, в который

обратились за признанием и приведением в исполнение арбитражного решения,

решает вопрос о действительности арбитражного соглашения на основе права,

которому стороны это соглашение подчинили, а при отсутствии такого указания

- права страны, где решение было вынесено[6]. Вопрос о действительности

арбитражного соглашения решается также государственным судом при

рассмотрении требования об отмене вынесенного арбитражного решения[7], а

также при рассмотрении вопроса о подсудности спора государственному

суду[8].

В первом случае диспозитивные коллизионные нормы отсылают к праву

страны арбитражного разбирательства. Во втором случае применимым правом

нормы называют:

а) право, которому стороны подчинили арбитражное соглашение;

b) при отсутствии указаний на этот счет - право страны, в которой должно

быть вынесено решение[9];

с) при отсутствии указаний на закон, которому стороны подчинили арбитражное

соглашение, и если в тот момент, когда этот вопрос представлен на

разрешение государственного суда, невозможно установить, в какой стране

должно быть вынесено арбитражное решение, - право, применимое в силу

коллизионной нормы государственного суда, в котором возбуждено дело (п.2

ст. 6 Европейской конвенции).

Ну и нельзя забыть о том, что данный вопрос решается и самим

арбитражем, когда он решает, компетентен ли он рассматривать дело или нет.

Прямых указаний в нормативных актах по этому поводу нет. А арбитражная

практика свидетельствует об отсутствии единообразия в этом вопросе.

Наиболее часто встречающиеся варианты:

. право страны места проведения арбитража;

. право, применимое к существу спора.

Нормы, закрепляющие недействительность арбитражного соглашения, как

одно из оснований отмены арбитражного решения или отказа в его признании

содержатся, вероятно, во всех внутренних законодательных актах о

международном коммерческом арбитраже[10]. Как правило, действительность

арбитражного соглашения в соответствии с внутренним законодательством

определяется «по праву, избранному сторонами к арбитражному соглашению (lex

voluntatis) или по праву места вынесения арбитражного решения (lex loci

arbitri)»[11]. Однако встречается иной подход. В соответствии с п. 2 ст.

178 Закона Швейцарии «О международном частном праве» от 18 декабря 1987

года, действительность арбитражного соглашения может определяться по

закону, который регулирует основной договор (lex causae) – «арбитражное

соглашение считается действительным, если оно соответствует требованиям,

предписываемым правом, избранным сторонами арбитража, либо правом,

регулирующим предмет спора, и в особенности правом, применимым к основному

договору …». Интересным является положение п. 1 ст.13 Регламента

лондонского международного третейского суда: «арбитражный суд вправе …

после предоставления сторонам надлежащей возможности заявить свое мнение,

определить, какие правовые нормы являются регулирующими или применимыми в

отношении любого контракта, или арбитражного соглашения». Вероятно, в этом

случае суд пойдет по «проторенному» пути и изберет право места арбитражного

разбирательства.

Необходимо добавить, что во всех упомянутых актах выделяется такое

основание недействительности арбитражного соглашения (арбитражного

соглашения значит отмены арбитражного решения, отказа в признании и

приведении в исполнение и т.д.) как недееспособность сторон, причем

недееспособность сторон определяется по праву применимому к статусу сторон

(оно определяется коллизионными нормами – например, см. ст. 160 и 161 Основ

гражданского законодательства 1991 г.).

Еще одним исключением из общего правила является положение об

арбитрабельности споров[12]. Спор является неарбетрабельным, если по закону

он не может быть передан на разрешение международного коммерческого

арбитража. В данном случае применяется право страны, где имеет место

арбитражное разбирательство, либо страны где испрашивается признание и

приведение в исполнение решения. Таким образом, используется право страны,

где решается вопрос о наличии действительного арбитражного соглашения.

-----------------------

[1] «Еще совсем недавно в законодательстве ряда стран (Испании, Португалии,

Аргентины) эти два самостоятельных вида арбитражного соглашения (имеется в

виду арбитражная оговорка и третейская запись) регулировались по-разному.

Как правило, одного наличия арбитражной оговорки признавалось недостаточно

для наделения арбитража компетенцией. Необходимо было дополнительно

заключить третейскую запись, наличие которой и служило основанием

компетенции арбитража. Если сторона уклонялась от заключения третейской

записи, то суд не мог принудить сторону участвовать в арбитражном процессе,

т. е. арбитражная оговорка, по сути, не обладала исполнительной силой. В

настоящее время положение, по которому требуется заключение третейской

записи дополнительно к арбитражной оговорке, сохраняется только в единичных

странах, например в Бразилии». – см. статью Наталии Шелкопляс «Арбитражное

соглашение: теоретические вопросы, имеющие практическое значение».

Белорусский журнал международного права и международных отношений, 1998 г.,

№ 3.

[2] Это самые распространенные взгляды на природу международного

коммерческого арбитража.

[3] О судебно-арбитражной практике рассмотрения исков о расторжении

соглашений о передаче споров на рассмотрение третейских судов. Виноградова

Е.А. – Третейский суд, 2000 г., № 6.

[4] Актуальные проблемы международного коммерческого арбитража. Ануров В.Н.

– М.: «Проспект», 2000, стр. 43.

[5] Минаков А.И. Коллизионные вопросы арбитражных соглашений. Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М.,

1975, стр. 5.

[6] П. а) ч. 1 ст. V Конвенции о признании и приведении в исполнение

иностранных арбитражных решений от 10 июня 1958 г., Нью-Йорк; п.1 ст. 36

Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже».

[7] См. п. а) ч.1 ст. IX Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже

от 21 апреля 1961 г; п.2 ст. 34 Закона РФ «О международном коммерческом

арбитраже».

[8] ч.2 ст. VI Европейской конвенции.

[9] Поскольку арбитражное решение обычно выносится в месте проведения

арбитражного разбирательства, далее в тексте я не буду делать различий

между местом «вынесения арбитражного решения» и местом «арбитражного

разбирательства».

[10] См. п. 2.1 ст. 34 Закона РФ «О МКА», ст. 1065 «а» ГПК Нидерландов, ст.

1059, п. 2.1 ГПК Германии.

[11] Международный коммерческий арбитраж. Федоров А.Г. – М.: Издательский

Дом «Дашков и Ко», 2000 г., стр. 85.

[12] См. п. 2 (а) ст. V Нью-йоркской конвенции, абз. 3 п.2 ст. VI

Европейской конвенции, п.2 ст. 34 и п.1 ст. 36 Закона РФ «О МКА».

Страницы: 1, 2, 3, 4