изменяться.

В то же время в живых системах онтогенетитические факторы всегда

действуют совместно со стохастическими, случайными, и попытка выделить что-

то одно будет всегда приводить к неполной картине (Кольтовер В.К., 1985)

Данное исследование в некоторой степени объединяет все эти теории

старения, так как изучаются биохимические изменения липидного обмена на

фоне регуляторных изменений, проявлением которых является климактерический

невроз.

Мало вероятно, что старение генетически запрограммировано, за

исключением некоторых видов животных, например лососевых рыб, так как

основные события старения развиваются в пострепродуктивный период или на

фоне угасания репродуктивной функции, и, следовательно, не могут

закрепиться, что делает их неинформативными для эволюции (Фролькис

В.В.,1982). Более приемлемой является точка зрения, что старение

«генетически не запрограммировано, но генетически детерминировано,

представлено особенностями биологической организации жизнедеятельности

организма, его свойствами» (Фролькис В.В., 1988, с.33), что определяет

различную продолжительность жизни разных видов животных.

По мере наступления возрастных климактерических изменений постоянство

внутренней среды постепенно нарушается. В процессе старения происходит

физиологическое ослабление механизмов регуляции, постепенное прекращение

координированности физиологических процессов, ослабевают компенсаторные

реакции (Крымская М.Л., 1989). По сути дела, старея человек начинает жить

как бы в состоянии хронического стресса, и поэтому становиться всё более и

более беззащитным, когда действительный стресс предъявляет свои требования

к организму. Старение является, как бы, итогом всех стрессов в течении

жизни индивидуума (Selye H., 1970). Время является универсальным стрессовым

фактором (Дильман В.М., 1986). И несмотря но то, что это положение было

выдвинуто ещё на заре изучения проблемы старения (Комфорт А., 1967), оно не

потеряло своей актуальности. В настоящее время практически все

исследователи согласны с тем, что наиболее общий результат старения –

снижение адаптационных возможностей организма, и что познание этих

механизмов приведёт к познанию механизмов старения (Дильман В.М., 1986;

Фролькис В.В., 1988; и др.).

Изменение гормонального баланса в климактерическом периоде является

очень сильным эндогенным стрессовым фактором и поэтому КС можно

рассматривать как «болезнь адаптации» (Дильман В.М., 1968. 1983, 1986),

т.е. проявления дезадаптации. Это особенно ярко выражено при

климактерическом неврозе, клиника которого подобно синдрому психической

дезадаптации. И в том, и в другом случае в основе лежат изменения

гипоталамуса – центра нейрогуморальной регуляции, центрального звена

адаптационной системы организма и лимбико-ретикулярного комплекса,

ответственного за психо-эмоциональные и мотивационные реакции.

Регуляция и саморегуляция происходит на всех уровнях организации живых

систем, начиная от молекулярного (биохимического) и клеточного уровня и

заканчивая центральным – нервным, с центром в гипоталамусе. Соответственно

нарушения процессов адаптации могут происходить на всех уровнях, и

состояние липидного обмена, особенно на уровне клеточных мембран позволяет

оценить состояние самых нижних – элементарных уровней системы адаптации –

молекулярного и клеточного.

С возрастом изменение адаптационных возможностей организма приводит к

уменьшению его «запасов прочности». Что показано на рисунке, приведённом

ниже, где ломаная линия между верхней и нижней прямыми обозначает колебания

различных свойств организма вследствие спонтанных изменений (флуктуаций)

или вследствие резкого изменения условий существования (Виленчик М.М.,

1987).

Это происходит в результате изменения, центрального звена регуляции

организма – головного мозга. Мы стареем, потому что стареет наш мозг. Но в

основе возрастных изменений головного мозга лежат изменения на молекулярном

уровне, на уровне клеточных мембран, которые приводят к нарушению функции

нервных клеток, к уменьшению количества и изменению качества рецепторов,

изменению активного и пассивного транспорта, что в конечном итоге приводит

к нарушению регуляторных влияний на синтез белков, жиров и углеводов, на

метаболизм в целом, на межклеточные взаимодействия. Клеточная мембрана

совмещает в себе функцию эффекторного органа и очень мощного регулятора, и

в то же время защищает клетку от внешних воздействий. Все эти мембранные

сдвиги в нервных клетках приводят, как уже отмечалось, к уменьшению

надёжности регуляции гомеостаза, к развитию возрастных изменений во всех

органах и тканях, к старению организма (Фролькис В.В., 1982, 1988;

Виленьчик М.М., 1987).

2.1. Изменения гипоталамо-гипофизарно-яичниковой системы в климактерическом

периоде

До настоящего времени не угасают споры, на каком же уровне происходят

первичные изменения в гипоталамо-гипофизарно-яичниковой системе приводящие

к изменениям, свойственным климактерическому периоду. Большинство

исследователей считают, что первичные изменения возникают на уровне

яичников, угасание функции которых генетически запрограммировано

количеством заложенных в яичниках фолликулов. При рождении в яичниках

девочки имеется около 1 миллиона первичных фолликулов, но уже к менархе их

количество сокращается до 300 – 400 тысяч, за время репродуктивного периода

атрезии подвергается около 30 – 40 фолликулов при каждой овуляции. Таким

образом, к периоду менопаузы остаётся лишь ???????

Секреция эстрадиола снижается задолго до менопаузы (Lauritzen C.,

1975; Utian W., 1977). Масса яичника начинает уменьшаться с 30 лет

(Фанченко Н.Д., Щедрина Р.Н., 1998). К периоду менопаузы гормонообразование

эстрогенов не только угасает, но и изменяется его характер: основным,

циркулирующим эстрогеном становиться эстрон, его уровень в 2 – 3 раза выше,

чем уровень эстрадиола, и составляет в среднем 100 пкмоль/л, но, тем не

менее, его уровень ниже уровня, определяемого у женщин в репродуктивном

периоде (Сметник В.П. и др., 1988; Utian W.H., 1977; Cauley J.A., 1991).

При этом циркулирующий в крови эстрон большей частью имеет не яичниковое

происхождение, а образуется путём биотрансформации в жировой ткани, печени

и коже из андростендиола, синтезируемого в надпочечниках (также из других

андрогенов) (Фанчеко Н.Д., Щедрина Р.Н., 1998; Sitteni P.K., MacDonald

P.C., 1973). Небольшие количества эстрадиола могут образоваться из эстрона

(Siiteni G., 1975).

Таким образом, циркулирующие в постменопаузальном периоде эстрогены в

основном являются продуктом периферической ароматизации стероидов,

секретируемых надпочечникам. А так как, эта периферическая конверсия

осуществляется в жировой ткани, то ожирение может приводить к изменению

содержания эстрогенов, и, соответственно к различным нарушениям,

проявляющимся в климактерическом периоде (Фанченко Н.Д., Щедрина Р.Н.,

1998).

Функция гипоталамо-гипофизарной системы изменяется вторично, в ответ

на недостаток эстрогенов повышается секреция гонадолиберинов гипоталамусом

и гонадотропных гормонов гипофизом. В процессе возрастной биологической

трансформации в яичниках происходят сложные функциональные и биохимические

изменения, ведущие к истощению фолликулярного аппарата и резистентности его

к гонадоторпным стимулам, по мере чего происходит постепенное снижение

синтеза эстрогенов и прогестерона, кроме этого снижается продукция

ингибина, являющегося блокатором синтеза фолликолостимулирующего гормона

(ФСГ) аденогипофизом. Все эти изменения в конечном итоге приводят к

компенсаторному повышению уровня секреции ФСГ и лютеинизурующего гормона

(ЛГ) аденогипофизом (Сметник В.П. и др., 1988).

Доказано значительное повышение уровня ФСГ и ЛГ гормонов в

постменопаузе. ФСГ повышается в 10 – 15 раз, по сравнению с фолликулиновой

фазой у молодых женщин, ЛГ в 3 – 4,5 раза. Уровень обоих гормонов затем

постепенно снижается, при этом снижение положительно коррелирует со

снижением массы тела (Вихляева Е.М., 1997; Фанченко Н.Д., Щедрина Р.Н.,

1998; Wide L. et al., 1973; Chakravarti S. et al., 1976; Kwekkeboom D.J. et

al., 1990). Корреляция между уровнем ФСГ и ЛГ и развитием климактерического

синдрома отсутствует, но существует определённая взаимосвязь между индексом

ФСГ/ЛГ и течением климактерического периода (Крымская М.Л., 1989; Сметник

В.П. и др., 1988).

Механизм развития резистентности яичников изучен недостаточно. По-

видимому, важную роль играет значительное уменьшение содержание эстрогенных

рецепторов, снижение их чувствительности, связанное с нарушением структуры

и функции плазматических мембран клеток яичников (Виленьчик М.М., 1987;

Сметник В.П. и др., 1988). Utian считает, что изменения, происходящие в

яичниках в климактерическом периоде подобны истинной эндокронопотаии (Utian

W., 1987).

С другой стороны некоторые авторы, такие как Дильман В.М. (1968,

1983,1986), Баранов В.Г. (1961,1983) считают, что первичные возрастные

изменения возникают на уровне гипоталамуса, а уже затем развиваются в

гипофизе и яичниках. В первую очередь они связаны с повышением порога

чувствительности гипоталамуса в процессе онтогенетического развития. По

мнению Дильмана В.М. именно повышение порога чувствительности гипоталамуса

к включению репродуктивной функции в детском возрасте и выключении её в

старости. Так постепенное и постоянное повышение порога чувствительности

гипоталамуса приводит через механизмы обратной связи к тому, что необходимо

постоянное компенсаторное повышение секреции эстрогенных гормонов, что в

свою очередь ведёт к нарушению в каком-то определённом возрасте работы

гипатоламо-гипофизарно-яичниковой системы, тогда когда уровень эстрогенов

оказывается ниже критического уровня порога чувствительности гипоталамуса.

То есть, повышение порога в тоническом центре обеспечивает возрастное

включение репродуктивной функции, и, не прекращаясь в последующем, приводит

вследствие ослабления механизмов обратной связи к возрастному повышению

секреции гонадотропинов. Повышение концентрации гонадотропинов приводит к

избыточной стимуляции яичников, что ведёт с одной стороны к повышению

продукции яичниками эстрогенов, а с другой к повреждению ткани яичников.

Так возрастное повышение концентрации в крови ФСГ вызывает повреждение

гранулёзной ткани, а повышение ЛГ – гиперплазию интерстициальной ткани

яичников. Всё это приводит к изменению пути синтеза половых гормонов, так

как интерстициальной тканью яичников секретируются предшественники

эстрогенов, а в гранулёзной ткани происходят процессы, обеспечивающие

трансформацию андрогенов в эстрогены. Поэтому Дильманом (1968) было

высказано предположение, что в репродуктивном периоде по мере увеличения

возраста яичники начинают продуцировать вместо 17-(-эстрадиола другие

эстрогеноподобные стероиды, обозначаемые как «неклассические

фенолстероиды», в менопаузу яичники вырабатывают в основном только

неклассические фенолстероиды.

Эти «неклассические фенолстериоды» обладают как общими, так и

отличными свойствами от классических эстрогенов:

1) Они, в основном, обладают слабым эстрогенным действием.

2) Они обладают более слабым ингибирующим действием на гипоталамо-

гипофизарную систему. Но всё же более выраженным, чем эстрогенный

эффект, так если соотношение эстрогенного эффекта эстрадиола и

эстриола равняется примерно 1:100, то соотношение их центрального

ингибиторного эффекта составляет 1:25.

3) Неклассические фенолстероиды являются антиметаболитами классических

эстрогенов, то есть они препятствуют действию эстрогенов на уровне

эффекторных органов.

4) Неклассические фенолстероиды имеют свойства несвойственные

классическим эстрогенам.

Продолжающееся в процессе старения повышение гипоталамического порога

в циклическом центре на каком-то этапе приводит к нарушению

функционированию гипоталамо-гипофизарно-яичниковой системы, и тем самым

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6