Зарождение и развитие института возмещения вреда
25 Зарождение и развитие института возмещения вреда в древнерусском праве Древнерусское право возникло вместе с Древнерусским государством. Следовательно, хронологические рамки этого явления столь же не ясны. Установить точные даты здесь трудно еще и потому, что первой формой выражения правовой нормы явился обычай, который, конечно, не документировался. Правовой обычай, обычное право выросло из обычаев первобытнообщинного строя, со временем приспособленных к интересам эксплуататоров и соответственно трансформированных. У нас мало источников, по которым можно судить о древнерусском обычном праве. Тем не менее известна система норм уголовного, особенно семейного, в какой-то мере процессуального права. Первые законодательные памятники мы встречаем в Древнерусском государстве. Л.В. Черепнин полагал, что уже в начале X века существовал сборник законов - прообраз Русской Правды. Думается, однако, что прав И.Я. Фроянов, отмечающий недоказанность этого положения. В свою очередь вряд ли можно согласиться и с И.Я. Фрояновым, сомневающимся в законодательной деятельности князя Владимира Святославича. С развитием социально-экономических отношений и политического строя совершенствовался и основной закон, которым руководствовались великие киевские князья - Закон Русский. На это указывают слова Повести временных лет о том, что Владимир Святославич “думал” с дружиной “о строи земленем, и о ратехъ, и о уставе земленем”, т.е. “об устройстве страны и о войне, и о законах страны” (перевод Д.С. Лихачева)”. Уже “Повесть временных лет” сообщает в одном из преданий о значительном увеличении количества разбоев на Руси при Владимире: “умножишася зело разбоеве”. Па то, что это не риторический прием и не форальнь1 зачин к последующему рассказу (о нем речь пойдет далее), свидетельствует известие мерзебургского хрониста Титмара (информатором которого был, вероятно, саксонский рыцарь, побывавший в 1018 году в Киеве) о защите Киева беглыми сервами и данами. Если даны - это наемники-скандинавы, среди которых могли быть и датчане, то сервы на язьне X - начала XI в. - зависимые крестьяне, которые бежали в “огромный город Киев” (как Титмар его называет) от угнетения, от преследований в поисках удачи. Именно беглые зависимые крестьяне, разорявшие дворы господ, убивавшие княжеских мужей и слуг, воспринимались господствующим классом как разбойники наряду с уголовными преступниками. Эти известия начинают ряд сообщений о крестьянских и городских восстаниях на Руси в XI в. В аспекте изучения института возмещения вреда интересен рассказ летописца о проведении Владимиром Святославичем судебной реформы, которая должна была стать ответом государства на эти разбои. Как сообщается в “Повести временных лет”, “И умножишася зело разбоеве, и реша (сказали) епископи Володимеру: “Се умножишася разбоиници; почто не казниши ихъ? “Он же рече (сказал) имъ: “Боюся греха”. Они же реша ему: “Ты поставленъ еси от бога на казнь злымъ, а добрымъ на милованье. Достоить ти казнити разбойника, но со испытомъ” Володимеръ же отвергъ виры, нача казнити разбойники, и реша епископи и старци: “Рать многа; оже вира, то на оружьи и на коних буди”. И рече Володимеръ: “Тако буди”. И живяше Володимеръ по устроенью отьню и дедню”. Этот казалось бы простой для понимания текст вызвал значительные различия в толковании. Согласно комментарию Д.С. Лихачева к этому рассказу, Владимир, следуя нормам русского права, брал с убийц виры - штрафы. Епископы (они были тогда из греков) посоветовали Владимиру наказывать убийц смертью, усилив предварительное расследование (“со испытом”), что великий князь и сделал. Но вскоре оказалось, что государство лишилось некоторой части доходов. Тогда русские советники князя - “старцы” и епископы (те же или другие - не ясно) посоветовали ему вернуться к старой русской вире и употреблять ее на приобретение коней и оружия. Владимир согласился с этим и стал придерживаться русского обычая отцов и дедов52. Такое толкование представляется наиболее близким к содержанию летописного рассказа. Между тем, по мнению одних исследователей, Владимир заменил “частный выкуп” - головщину штрафом в пользу государства - вирой; по мнению других, виру за разбой сменили “поток и разграбление” и т.д.3 Были и иные интерпретации реформы Владимира: предполагалось, что до нее применялась только кровная месть, а также, что вира - это штраф, установленный в княжение Ольги на содержание всей дружины. Однако эти мнения не учитывали древней судебной практики, восходяш; ей к периоду “военной демократии” (ограничение права кровной мести, раздел штрафа между “королем” или племенем, с одной стороны, и родственниками убитого, с другой), а также существования древней системы продаж, отраженной позднее в Древнейшей Правде. Вира в пользу князя имела очень давнюю традицию, и утверждение летописца о возвращении Владимира к “устроенью отънго и дедню”, взиманию вир - штрафа за убийство, имеет все основания. Так уже в период до действия Русской Правды становится возможным не только штраф (вира) как наказание, но и возмещение ущерба потерпевшему (головничество). Закон Русский имел значительные возможности для развития, становясь основным источником права (вероятно, еще устным по форме) в Русском государстве второй половины X - начала XI в. Этот вывод можно сделать даже из небольшого числа его норм, записанных в Древнейшей Правде: в них отразилось складывание системы вир и “продаж”, ограничение числа мстителей за убитого (ст.1 Краткой Правды) и личной мести за нанесение ударов (ст.2 Краткой Правды). Важнейшим законодательным памятником Древнерусского государства явилась Русская Правда, ибо в ней охвачены чуть ли не все отрасли тогдашнего права. Наряду с Русской Правдой следует назвать и княжеские уставы, регламентировавшие отдельные вопросы жизни древнерусского общества. В многочисленных научных трудах Русская Правда рассматривалась в самых различных аспектах - юридическом, историческом, лингвистическом. Только историко-правовые комментарии к Русской Правде, собранные во втором томе ее академического издания, составили свыше 50 печатных листов. С тех пор количество комментариев к статьям Русской Правды значительно увеличилось. Законодателя больше всего интересовали нормы уголовного права, им и посвящена большая группа статей, с них начинается Русская Правда. Большое внимание уделяется и процессуальным нормам, притом разделения на уголовный и гражданский процесс незаметно. В юридическом аспекте изучения Русской Правды спорным представляется вопрос о разделении уголовного и гражданского материального права. Своеобразно смотрит на эту проблему уже упоминавшийся американский историк Д. Кайзер. С его точки зрения, в Древней Руси вообще не было уголовного права. Всякого, рода правонарушения, касающиеся личности или имущества, рассматривались как гражданские и влекли за собой не наказание, а лишь возмещение ущерба потерпевшему. Только после XIII века постепенно на смену гражданской ответственности приходит уголовная, начинается применение наказаний58. Ошибочность такого утверждения очевидна: уже с Краткой редакции Русской Правды мы встречаем типичные уголовно-правовые нормы с вполне определенными уголовными санкциями продажей. Как известно, формы ответственности в уголовном и гражданском праве существенно различаются: уголовному праву свойственно наказание, гражданскому - возмещение ущерба. Сомнения в разделении права обычно вызывает то, что в древнерусском праве преобладают имущественные наказания, которые иногда можно спутать с возмещением ущерба. К тому лее часто наказание сопровождается и гражданской ответственностью. Так, Русская Правда предусматривает за один из видов убийства виру и головничество, где вира выступает в качестве наказания, а головничество - как возмещение ущерба семье убитого. Таким образом, здесь наличествовали. Сразу две формы ответственности. При этом и наказание выражалось в уголовном штрафе, т.е. в уплате определенной суммы денег. Разница только в том, что вира шла в пользу князя - государственной власти, а головничество - семье потерпевшего. Таким образом, здесь нет никакой не разграниченности уголовного и гражданского права, а одновременное применение двух форм ответственности именно так, как это делается и в современном праве. Аналогично применялась ответственность за неуплату долга. Неуплата долга - гражданское правоотношение, но за его нарушение установлено наказание, мера уголовно-правовая. Законодатель вправе установить уголовную ответственность за нарушение гражданско-правовых обязательств, и это не будет означать слияния двух форм ответственности. В этом случае нарушение гражданского закона объявляется преступлением. Наказание не исключает применения и гражданско-правовых форм воздействия. Опять же здесь было не смешение двух форм ответственности, а просто одновременное их применение. Есть и еще одна - крайняя - концепция, в соответствии с которой вообще нельзя говорить о традиционных отраслях права в Древнерусском государстве. Так автор статьи “Древнерусское право” в сборнике “Советское источниковедение Киевской Руси” полагает, что “в системе феодального права Киевской Руси не может быть деления на гражданское, уголовное, земельное, семейное право и т.д. “Он полагает, что систему права при феодализме следует строить не по отраслям, а по сословиям - боярское право, крестьянское право, посадское право и т.д. Думается, однако, что такое предложение вряд ли приемлемо. Следует подчеркнуть то значение, которое придавалось в древнерусском праве гражданским нормам. Это заметно и в Русской. Правде, но особенно в Псковской Судной грамоте - документе, более позднем и к тому же принятом в торговом городе, где гражданский оборот был 59 Советское источниковедение Киевской Руси. Л., 1979. С.215. достаточно развит. Это отличает памятники древнерусского права от аналогичных законов Западной Европы, бывших по преимуществу уголовными и процессуальными. Рассматривая статьи Русской Правды с точки зрения развития института возмещения ущерба в праве, мы можем выделить следующее. Статья 5 Пространной Редакции Русской Правды - одна из наиболее сложных для понимания. Она предполагает тот случай уплаты виры вервью, - когда убийца - член общины и, как таковой, участвует (прикладывает) в денежной складчине для общих выплат от имени общины. Тогда община помогает преступнику в выплате виры в 40 гривен или, так же, как в ст.4, сама платит за него (дикую виру). Вторая часть статьи менее ясна, однако, она предполагает, что кроме виры, преступник - член общины сам платит еще головничество, а что касается 40 гривен, то преступник участвует в их выплате вместе со всем коллективом. Головничество не встречается в других источниках. М.Ф. Владимирский-Буданов считает, что этот термин обозначает вознаграждение родственникам убитого и значит то же, что плата “за голову” (ст. ст.1-2 Пространной Правды, ст.2 Краткой Правды). По мнению М.Ф. Владимирского-Буданова и Е.П. Щепкина, размер головничества не фиксированно А.А. Зимин считает, что он также равен размеру виры. Однако по ст.10 Пространной Правды плата за голову установлена только в 3 гривны, а по ст.27 Пространной Правды возмещение пострадавшему в результате увечья составляло половину штрафа в пользу княжеской власти61. В ст. ст.11 - 17 Пространной Редакции Русской Правды устанавливаются как ставки штрафов за убийство представителей различных социальных групп, связанных с княжеским (и отчасти боярским) хозяйством, начиная от высокопоставленных тиунов и кончая рядовичем, смердом и 60Владимирский-Буданов, М.Ф., Обзор истории Русского права (7-е изд). Петроград и Киев, 1915. Щепкин Е.Н. Варяжская вира. Одесса, 1915. ХОЛОПОМ, так и размер возмещения ущерба, нанесенного владельцу смертью зависимых работников. Статья 14 Пространной Редакции Русской Правды устанавливает 5 гривен в качестве возмещения за жизнь рядовича. Под рядовичем (ср. ст.25 Краткой Правды, где та же ставка защищает жизнь княжеского рядовника) в Пространной Правде мог подразумеваться закон, положению которого посвящено несколько статей этого памятника. Статья 15 устанавливает размер возмещения ущерба (12 гривен), а не виры, за смерть ремесленника, что, по мнению Я.Н. Щапова, говорит о том, что упоминаемые здесь ремесленник и ремесленница также не свободные, а принадлежащие такой вотчине. В соответствии со ст.16 Пространной Правды, смерд, как и в ст. Таким образом, указанные в ст. ст.13-17 суммы в 12,5 и 6 гривен - возмещение ущерба, нанесенного владельцу смертью зависимых работников. Кроме того, виновный платил 12 гривен продажи князю (см. ст.89 Пространной Правды). Статья 23 Пространной Правды начинает раздел об оскорблениях (ст. ст.23-26), соответствующий ст. ст.3,4^ 9 Краткой Правды. По возмещению ущерба оскорбление приравнивается к убийству холопа - специалиста (см. ст. ст.13,15,17). В списках Пушкинской группы XIV - XVI вв. отсутствует указание на мотив оскорбления - удар ножнами, он заменен возмещением за нанесенную рану или ушиб. Шагом к этой новой трактовке нормы является и заглавие кто ударить мечем в списках конца XIII - XV вв., которое не выделяет оскорбительного характера такого удара, а обращает внимание на сам его факт. Продажа (денежный штраф) назначалась за такие преступления, как кража (ст. ст.32,36,37,70,121), легкое членовредительство (ст. ст.28,68), нанесение ран и ушибов (ст. ст.29,31), а также оскорбление (ст. ст.23,67), поставленное в законе на первое место. Продажа в Пространной Правде заменяет возмещение за обиду в Краткой Правде (ср. ст.4 Краткой Правды). Обнажение меча без применения, т.е. угроза им, также рассматривалось как оскорбление и наказывалось продажей в 1 гривну (ст.9 Краткой Правды; ст.24 Пространной Правды). Удар подручным предметом расценивался как оскорбление, равно как и удар ножнами меча (ср. ст.3 Краткой Правды).
Страницы: 1, 2, 3
|