Н.И. Коржанский, подчёркивая взаимосвязь объекта с предметом преступления, указывает, что «материальная вещь является системой определенного количества свойств, в которых проявляются общественные отношения, и потому она неотделима от них, как и общественные отношения неотделимы от материального объекта, в котором они проявляются»[59 c.19]. Если объекту преступления, как социальной категории, уголовно наказуемым деянием вред причиняется всегда, то предмет в большинстве случаев не повреждается. «Из этого вытекает вывод, что в системе преступных последствий причинение вреда предмету преступления является факультативным, а причинение вреда объекту - обязательным признаком».

В качестве одушевлённого «материального субстрата» следует рассматривать только животных, но не человека, который охватывается другим факультативным признаком объекта - потерпевшим от преступления. «Потерпевший как человек отличается от предмета преступления, в частности, тем, что его характеристика может быть связана с его деятельностью»[33 c.82], как это имеет место, например, при сопротивлении представителю власти, пресекающему хулиганство (ч. 2 ст. 213 УК РФ).

Предмет преступления, в частности хулиганства, характеризуется рядом признаков. По нашему мнению, признаки предмета хулиганства, сопряжённого с уничтожением или повреждением чужого имущества, являются сходными с признаками предмета преступлений против собственности. Соответственно, «с социальной стороны - это вещь, в создание которой вложен общественно необходимый труд человека, обособливающий вещь из природного состояния; с экономической стороны - предмет материального мира, имеющий объективную ценность и стоимость; с физической - движимое или недвижимое имущество, то есть по своей физической природе ... поддающееся изъятию или нет; с правовой - чужое для виновного, то есть такое, на которое он бесспорно не имеет права»[33, c.151].

Отметим, что, учитывая взаимосвязь объекта и предмета преступления, уничтожение или повреждение виновным принадлежащих ему или выбывших из гражданского оборота вещей, не затрагивают отношения собственности (как, впрочем, и общественный порядок и общественную безопасность), так как собственник волен распоряжаться принадлежащим ему имуществом по своему усмотрению вплоть до его уничтожения, а бесхозные предметы ничьей собственностью не являются. В данном случае деяние состава преступления не образует, за исключением ситуаций, когда, например, уничтожение собственного имущества или бесхозных вещей сопряжено с умышленным грубым нарушением общественного порядка, выражающим явное неуважение к обществу, совершаемым с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (например, взрыв собственной машины в общественном месте).

Итак, хулиганство следует признать многообъектным преступлением, учитывая при этом обязательность нарушения данным деянием двух непосредственных объектов - общественного порядка и общественной безопасности. Первым обязательным непосредственным объектом хулиганства, являются именно общественные отношения, обеспечивающие общественный порядок, а вторым, также обязательным объектом этого преступления, - общественные отношения, обеспечивающие общественную безопасность. Факультативными объектами выступают общественные отношения, обеспечивающие здоровье, телесную неприкосновенность или свободу личности (при насилии), либо общественные отношения, обеспечивающие безопасность этих благ личности или жизни (при угрозе применением насилия), либо отношения собственности, не связанные с распределением материальных благ (при уничтожении или повреждении чужого имущества). Посягательство на личность и (или) собственность при хулиганстве - это лишь способ посягательства на его основной объект -- общественный порядок.

2.3 Объективная сторона хулиганства

Объективная сторона преступления представляет собой совокупность установленных законом внешних признаков преступного поведения человека.

Данное определение является наиболее общим и кратким. В теории уголовного права существуют и более полные определения объективной стороны преступления. Так, объективная сторона преступления определяется как «процесс общественно опасного и противоправного посягательства на охраняемые законом интересы, рассматриваемый с его внешней стороны, с точки зрения последовательного развития тех событий и явлений, которые начинаются с преступного действия (бездействия) субъекта и заканчиваются наступлением преступного результата»[66 c.9]. Несмотря на то, что данное определение является одним из основополагающих в теории уголовного права, оно, относя общественно опасные последствия к обязательным признакам любого преступления, не учитывает тем самым различия между объективной стороной преступлений с формальным и материальным составом.

Признаки объективной стороны основного состава хулиганства содержатся в ч. 1 ст. 213 УК РФ, имеющей бланкетный характер, так как понятие оружия и его виды определяются не в уголовном законе, а в Федеральном законе «Об оружии».

В теории уголовного права существовали три основные точки зрения насчёт определения вида состава хулиганства в зависимости от конструкции его объективной стороны, указанной в ст. 206 УК РСФСР, а затем - в ст. 213 УК РФ в первоначальной редакции.

Сторонники первой точки зрения относили хулиганство к преступлениям с формальным составом[43,11,39]. Другие учёные считали, что состав хулиганства является материальным, причём понимали под последствием данного преступления причинение вреда общественному порядку[38 c.19]. Третьи же полагали, что хулиганство следует признать преступлением с формально-материальным составом, так как грубое нарушение общественного порядка может альтернативно сопровождаться как применением насилия или угрозой его применения (то есть только действиями без обязательного наступления последствия в виде вреда здоровью потерпевшего), так и уничтожением или повреждением чужого имущества (то есть наступлением конкретных общественно опасных последствий)[48 c.13].

В связи с рассмотренными законодательными изменениями, а именно за счёт исключения из диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указания на альтернативную сопряжённость хулиганства с посягательством на личность или собственность, состав данного преступления не может быть признан формально-материальным.

По мнению автора, состав хулиганства по конструкции его объективной стороны является формальным, то есть данное преступление признаётся оконченным с момента совершения деяния, грубо нарушающего общественный порядок, выражающего явное неуважение к обществу и сопровождающегося применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а также например по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Касаясь же позиции, признающей состав хулиганства материальным, А.И. Рарог обоснованно утверждает, что «грубое нарушение общественного порядка и проявление явного неуважения к обществу - это не последствие, а социальное свойство хулиганских действий, придающее им общественно опасный характер»[87, c.37].

Ядром объективной стороны состава хулиганства является именно сочетание двух указанных оценочных признаков: «грубое нарушение общественного порядка» и «выражение явного неуважения к обществу».

«Под грубым следует понимать существенное нарушение общественного порядка. Грубое нарушение общественного порядка характеризует уголовно наказуемое хулиганство, а простое нарушение - мелкое хулиганство»[30, c.19]. Согласимся с тем, что «вывод о степени общественной опасности деяния, о том, грубым или не грубым является нарушение общественного порядка, следует делать из анализа объективных признаков хулиганства: характера совершенных действий, их продолжительности, способа, места и времени их совершения, наступивших последствий и т.д.»[25, c.17-18]. «Грубое нарушение общественного порядка может иметь место в случае длительного его нарушения, повышенной интенсивности нарушения (страдают интересы большого количества граждан), например, срыв важных или массовых общественных мероприятий, дерзкое приставание к гражданам».

Исходя из сопоставления признаков объективной стороны деяний, указанных в ч. 1 ст. 213 УК РФ и ст. 20.1 КоАП РФ, не могут рассматриваться в качестве грубого нарушения общественного порядка нецензурная брань в общественных местах и оскорбительное приставание к гражданам, наказуемые в административном порядке и выступающие обычно своеобразным «фоном» совершения уголовно наказуемого хулиганства. Также не является уголовно наказуемым хулиганством нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся уничтожением или повреждением чужого имущества, совершённое без применения оружия либо соответствующих предметов, либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы.

В соответствии с ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ и ч. 2 ст. 167 УК РФ такие действия, не причинившие значительного ущерба, являются мелким хулиганством.

Под явным неуважением к обществу следует понимать пренебрежительное отношение к общепринятым правилам поведения, противопоставление себя другим гражданам или демонстративное выражение своего мнимого превосходства над ними. «Выражение явного неуважения к обществу может проявляться в пренебрежении мнением присутствующих, нереагировании на замечания о недопустимости подобных действий или усилении агрессивности после таких замечаний». Такое неуважение должно быть явным, то есть очевидным, не вызывающим сомнения как у самого виновного, так и других граждан, ставших потерпевшими от хулиганства или очевидцами данного преступления. Однако это вовсе не означает, что хулиганство может быть совершено только в общественном месте и при обязательном наличии окружающих, то есть граждан, наблюдавших действия виновного.

Ряд учёных указывает на общественное место, как на обязательный признак объективной стороны хулиганства[27,c.38]. Нами же поддерживается противоположная точка зрения, согласно которой место совершения преступления не определяет квалификацию тех или иных действий как хулиганства и, кроме того, не является обязательным признаком рассматриваемого преступления[46,c.14-15]. Данное утверждение обосновывается, во-первых, отсутствием в диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указания на место совершения данного преступления, и, во-вторых, устойчивой правоприменительной практикой, признающей наличие состава хулиганства в тех или иных действиях независимо от места их совершения, опираясь на объективные и субъективные признаки, указанные в уголовном законе. «Решающее значение для данного состава имеет не место, а люди, общество, которому хулиган бросает вызов своим поведением»[39,С.177].

Хулиганство может быть совершено не только в общественном месте и (или) при наличии окружающих, но и в любом другом месте и даже при отсутствии очевидцев (за исключением хулиганства, сопряжённого с уничтожением или повреждением имущества или заключающегося только в неправомерном применении оружия или соответствующих предметов, не угрожавшем безопасности людей и собственности), если виновный совершил соответствующие действия в отношении случайно выбранного им человека, то есть в отношении одного из представителей общества, не персонифицировано. «В данном случае явное неуважение к обществу заключается в том, что потерпевшим мог оказаться любой отдельный член общества, ибо преступник действовал не по личным мотивам, вытекающим из его отношений с потерпевшим, а совершил посягательство на абсолютно незнакомого человека».

В каждом конкретном случае совершения действий, внешне сходных с хулиганством, необходимо тщательно исследовать не только действия виновного, но и поведение потерпевшего, предшествующее посягательству. Если будет установлено, что инициатором конфликта был потерпевший либо действия виновного были обусловлены преимущественно неприязненными отношениями с потерпевшим, то содеянное не может квалифицироваться ни как хулиганство, ни как иное уголовно наказуемое деяние, совершённое из хулиганских побуждений.

В соответствии с новой редакцией ч. 1 ст. 213 УК РФ, хулиганство может быть признано таковым, только если оно совершено с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы [2].

При отнесении тех или иных предметов к оружию необходимо руководствоваться положениями Федерального закона «Об оружии»[91], разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств»[91], и результатами соответствующих экспертиз, а также Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2007 г. № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений»[91].

Так как термин «оружие» в диспозиции ч. 1 ст. 213 УК РФ указывается без каких-либо оговорок, сужающих его объём или содержание, к таким устройствам следует относить гражданское, служебное, боевое ручное стрелковое и холодное, а также газовое, пневматическое и сигнальное оружие, как заводского изготовления, так и самодельное. Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ в п. 1 приведённого постановления подчёркивает, что к оружию помимо указанных предметов и устройств следует относить ещё и другие виды боевого огнестрельного оружия, находящиеся на вооружении в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и федеральных органов исполнительной власти, в которых федеральным законом предусмотрена военная служба и на которые действие Федерального закона «Об оружии» не распространяется.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13