В ст. 2 ФЗ от 5 декабря 1998 г. N 183-ФЗ "О государственном контроле за качеством и рациональным использованием зерна и продуктов его переработки" СЗ РФ. 1998. N 49. Ст. 5970; 2003. N 2. Ст. 167. содержится определение зерна как семян хлебных злаков, зерновых, бобовых и масленичных культур, используемых для пищевых, кормовых и технических целей.

Статья 2 ФЗ от 12 июля 1995 г. N 123-ФЗ "О племенном животноводстве" СЗ РФ. 1995. N 32. Ст. 3199; 2003. N 2. Ст. 167; 2005. N 19. Ст. 1752. определяет племенное животное как "сельскохозяйственное животное, имеющее документально подтвержденное происхождение, используемое для воспроизводства определенной породы и зарегистрированное в установленном порядке". В определении присутствуют четыре признака: два сущностных (телесность и назначение) и два формальных (справка о происхождении и регистрация). В настоящий момент нам важно отметить наличие первых двух.

Статья 3 ФЗ от 21 июля 1997 г. N 117-ФЗ "О безопасности гидротехнических сооружений" СЗ РФ. 1997. N 30. Ст. 3589; 2001. N 1 (часть 1). Ст. 2, N 53. Ст. 5030; 2002. N 52. Ст. 5132; 2003. N 2. Ст. 167, N 52 (ч. 1). Ст. 5038; 2004. N 35. Ст. 3607; 2005. N 19. Ст. 1752. устанавливает, что гидротехническими сооружениями являются "плотины, здания гидроэлектростанций, водосбросные, водоспускные и водовыпускные сооружения, туннели... а также другие сооружения, предназначенные для использования водных ресурсов и предотвращения вредного воздействия вод и жидких отходов". Поскольку в соответствии с той же статьей гидротехническое сооружение имеет собственника, оно является объектом гражданских прав.

ФЗ от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ "Об электроэнергетике" СЗ РФ. 2003. N 13. Ст. 1177; 2004. N 35. Ст. 3607; 2005. N 1 (часть 1). Ст. 35. (далее - Закон об электроэнергетике) в ст. 3 называет объектами электросетевого хозяйства "линии электропередачи, трансформаторные и иные подстанции, распределительные пункты и иное предназначенное для обеспечения электрических связей и осуществления передачи электрической энергии оборудование". В той же статье объектами электроэнергетики признаются "имущественные объекты, непосредственно используемые в процессе производства, передачи электрической энергии, оперативно-диспетчерского управления в электроэнергетике и сбыта электрической энергии, в том числе объекты электросетевого хозяйства".

Число подобных примеров легко можно продолжить, однако анализ рассмотренных понятий вещей позволяет установить, что все они указывают на два обязательных признака: телесность (все перечисленные объекты - материальные объекты или их совокупности) и назначение вещи (или установленная цель ее использования). Как представляется, эти признаки и должны использоваться для отграничения понятия вещи от иного имущества.

Впервые особые правила для телесных вещей были сформулированы римскими юристами, которые выделяли предметы осязаемые (те, которых можно коснуться, - quae tangi possunt) и неосязаемые См.: D.1.8.1.. Вместе с тем понятие вещи в римском праве носило собирательный характер, его существенные признаки еще не были выделены О понятии вещи в римском праве см.: Санфилиппо Ч. Курс римского частного права: Учебник / Под ред. Д.В. Дождева. М.: БЕК, 2002. С. 51; Пухан И., Поленак-Акимовская М. Римское право: Базовый учебник / Пер. с македонск. В.А. Томсинова и Ю.В. Филиппова; под ред. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. С. 130 и сл.; Хвостов В.М. Система римского права: Учебник. М.: Спарк, 1996. С. 124 и сл..

Современные законодательства также устанавливают для телесных предметов особый правовой режим. ГГУ указывает, что вещами признаются только материальные предметы (§ 90). "Вещами являются подлежащие человеческому господству материальные предметы", - гласит ст. 3.2 ГК Нидерландов. "Вещью является материальный предмет", - указано в п. 1 ст. 7 Закона о вещном праве Эстонии.

Отечественная доктрина почти единодушно признает телесность вещей См.: Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии права. М., 1997. С. 189; Гамбаров Ю.С. Курс гражданского права. Т. 1. Часть общая. СПб., 2001. С. 57; Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001. С. 127; Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Первая часть. М.: Статут, 2002. С. 86; Гражданское право: Учебник для юридических школ. М., 1944. С. 41; Гражданское право: Учебник / Под ред. М.М. Агаркова, Д.М. Генкина. М., 1944; Советское гражданское право: Учебник. Т. 1 / Под ред. О.С. Иоффе, Ю.К. Толстого. Л., 1971. С. 135; Советское гражданское право: Учебник / Под ред. И.Б. Новицкого, П.Е. Орловского. М.: МГУ, 1995. С. 232; Гражданское право: Учебник. Т. 1 / Под ред. Е.А. Суханова. 2-е изд. М., 2008. С. 300; Гражданское право: Учебник. Т. 1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. 6-е изд. М., 2008. С. 254; Щенникова Л.В. О вещи в философии, имущественных отношениях вообще и вещно-правовых в особенности // Юридическая наука в современном мире: Фундаментальные и прикладные проблемы: Сб. науч. трудов юрид. факультета. Ч. 1. Пермь, 2000. С. 47; Валеев М.М. Вещи как объекты гражданских правоотношений: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 12.. Действительно, гражданско-правовые отношения по поводу физических тел отличаются от отношений по поводу иных благ, например информации или результатов интеллектуальной деятельности. Естественные свойства тел (наличие у них массы, объема, плотности, положения в пространстве и времени, скорости, импульса и других характеристик) позволяют производить с ними такие операции, которые в отношении идеальных объектов невозможны. Например, информация не имеет физического объема, поэтому ее нельзя похитить так, как автомобиль. Если столкновение тел - рядовое явление, то в отношении произведений литературы оно принципиально невозможно. Подобная специфика заставляет признать обоснованным введение признака телесности в определение вещи.

К сожалению, почти никто из ученых не останавливается на данном свойстве подробно. Дореволюционные цивилисты (Ю.С. Гамбаров, Г.Ф. Шершеневич, К.П. Победоносцев), а также и современные авторы (М.М. Валеев) связывают его с наличием пространственных границ. Это указание правильно, однако его недостаточно.

Во-первых, не следует считать, что граница вещей непременно проходит между качественно различными субстанциями. Закон может игнорировать подобное различие и считать стекло и деревянную раму единым предметом - окном. Напротив, в однородной субстанции возможно проведение мысленных, идеальных границ. Примерами могут быть два земельных участка, разделенные лишь на кадастровом плане, или два помещения, граница между которыми проходит где-то посередине разделяющей их стены.

Во-вторых, вещи, как телу, присущи и иные параметры, которые в разных ситуациях могут приобрести правовое значение. Например, если в ходе исполнения договора поставки вместо ботинок с кожаной подошвой были переданы такие же по фасону ботинки с подошвой из полиуретана, то значимым свойством станет материал, из которого изготовлена вещь; в то же время материал, как правило, не играет роли в договоре ссуды. В договоре подряда на переработку нефти существенным оказывается октановое число, которое характеризует детонационную стойкость бензина, а в договоре хранения нефтепродуктов указанное свойство не является принципиальным. В договоре теплоснабжения абонент заинтересован в получении воды определенной температуры; если же речь идет о воде, которая предназначена для переработки в договоре на слив сточных вод, то температура ее не важна.

В связи с этим следует подчеркнуть, что признаком вещи является ее телесность, а не материальность. Философия учит, что материально все, что существует независимо от нашего сознания. Значит, материальны такие бестелесные явления, как электрическое и гравитационное поле, звуковые волны, общественные отношения и т.д. В вещи же должна присутствовать субстанция, ограниченная некоторыми пределами. Одним из примеров закрепления такого подхода и является § 90 ГГУ, который, как было сказано ранее, говорит о том, что вещами в смысле закона являются лишь телесные предметы.

Л. Эннекцерус полагал, что телесность определяется по воззрениям оборота, а не учением физики Эннекцерус Л. Курс германского гражданского права. Т. 1. Полутом 2. М., 1950. С. 14.. Как видно из дальнейшего изложения, автор тем самым хотел сказать, что для права не имеет значения агрегатное состояние вещества, а потому как твердые, так и жидкие или газообразные тела могут признаваться вещами. С этим необходимо согласиться. Действительно, если жидкость или газ заключены в известные пределы, есть все основания рассматривать их как вещи Подтверждение сказанному можно найти и в уголовном праве: еще в начале века ученые не сомневались, что вода и газ могут быть объектом хищения (см., например: Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть особенная. Посягательства личные и имущественные. 4-е изд. СПб., 1901. С. 162 - 163).. Если же этих границ нет, то и вещи как объекта гражданских прав не существует. Поэтому не являются вещами воздух и вода в естественном их состоянии.

Электрическую энергию не следует считать вещью, ибо она бестелесна - такой позиции держались дореволюционные авторы Розин Н. // Вестник права. 1899. N 10. С. 89 - 104. Иного мнения придерживался Ю.С. Гамбаров (Гамбаров Ю.С. Вещь // Словарь юридических и общественных наук / Под ред. А.Ф. Волкова, Ю.Д. Филиппова. Т. 1. Вып. 4. СПб., 1992. С. 1784 - 1810)., а также многие советские ученые. Так, М.М. Агарков писал: "Электрическая энергия не является ни правом, ни вещью. Электрическая станция обязуется совершить работу, необходимую для доставки потребителю энергии, а не передать последнему какое-либо имущество" Агарков М.М. Подряд. М., 1924. С. 12.. Сходной позиции придерживался С.М. Корнеев, в полном соответствии с учением физики указывая, что электрическая энергия есть свойство материи, которое заключается в возможности производить работу, необходимую для удовлетворения потребностей людей, что и позволяет считать ее экономическим благом Корнеев С.М. Договор о снабжении электроэнергией между социалистическими организациями. М., 1956. С. 29..

В настоящее время в литературе встречаются предложения рассматривать электрическую энергию как простую, делимую, потребляемую вещь Гражданское право: Учебник. Т. 1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. 6-е изд. М., 2008. С. 254; Т. 2. М., 2002. С. 90.. Однако при этом не разъясняется, в чем преимущество такого подхода, его практический смысл. В его основе лежит, видимо, желание объяснить отнесение договора энергоснабжения к договорам купли-продажи, которая по определению используется для передачи товаров в собственность иного лица (п. 1 ст. 454 ГК РФ). Однако тот же договор помогает отчуждать предметы лицам, которые не могут получить на них право собственности (унитарные предприятия), а также уступать имущественные права, которые вообще не относятся к объектам вещных прав. Неслучайно поэтому в свое время В.К. Райхер предлагал определять договор купли-продажи как договор, в котором продавец передает покупателю имущество на наиболее полном из возможных для данного вида имущества прав Райхер В.К. Очерк важнейших сделок советского хозяйственного права. Л., 1928. С. 387.. Такое решение вопроса позволяет при необходимости использовать нормы о продаже в отношении снабжения электричеством, не требуя признания последнего вещью. С учетом вышесказанного более обоснованной выглядит позиция тех авторов, которые признают электрическую энергию товаром, но не требуют ее рассмотрения как материальной вещи См., например: Витрянский В.В. Вторая часть Гражданского кодекса о договорных обязательствах // Вестник ВАС РФ. 1996. N 6. С. 123 - 124..

Нельзя также не отметить, что отношения по электроснабжению населения на практике регулируются не только нормами § 6 гл. 30 ГК РФ, но и Правилами оказания коммунальных услуг Постановление Правительства РФ от 12.02.1999 N 167 (ред. от 23.05.2006) "Об утверждении Правил пользования системами коммунального водоснабжения и канализации в Российской Федерации" // "Собрание законодательства РФ", 22.02.1999, N 8, ст. 1028., п. 1.1 которых относит обеспечение граждан электричеством к услугам. Сама возможность такой квалификации свидетельствует о том, что продажа - не единственная из возможных форм отношений по передаче энергии, которую вовсе не обязательно считать вещью Характерно, что Уголовный кодекс РФ не признает электрическую энергию предметом хищения. Незаконное ее использование подпадает под признаки причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения (ст. 165 УК РФ). См. об этом: Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2001. С. 128 - 132.. Да и в отношениях между организациями основная обязанность "поставщика" традиционно заключалась не в передаче электроэнергии, а в том, чтобы обеспечить "покупателю" возможность самому его "забрать". При этом не имело значения, была ли электроэнергия фактически передана Шафир А.М. Энергоснабжение предприятий (правовые вопросы). М., 1990. С. 58..

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9