/b>разложение бюрократического аппарата, высокая коррумпированность органов власти и управления, контролирующих органов;общее падение нравственности среди населения, переоценка
моральных ценностей, конфликт поколений; наличие запрещенных законом видов деятельности, приносящей доход, - например, проституции или торговли предметами, изъятыми из гражданского оборота (так называемая эксплуатация порока); в Америке мощный импульс развитию организованной преступ-ности придал, как уже говорилось, «сухой закон» -- законодатель-ство о запрете на ввоз и продажу спиртных напитков.Правда, последнее из перечисленных условий на российской почве приобрело специфическую национальную окраску. «Во-первых, -- отмечает Я.Костюковский, - "теневая" экономика "советского" пе-риода представляла случай, уникальный для мировой практики. Прерогативой этой отрасли "капиталистического народного хозяй-ства" всегда были: наркобизнес, проституция, порнобизнес, неза-конные операции с оружием и т. п., т.е. предоставление нелегаль-ных услуг и товаров. В нашем же государстве "теневики" заполняли ниши, образуемые дефицитом, занимаясь производством товаров народного потребления от полиэтиленовых пакетов до автомобилей. Являясь незаконными, они попадали в сферу интересов преступного мира. Когда "теневая" экономика получила возможность стать ле-гальным бизнесом, она естественным образом перетянула за собой и своих "кураторов" Косткжовский Я. Новые интересы организованных преступных сообществ // Девиантное поведение и социальный контроль в посттоталитарном обществе. Между-народная конференция. 27-29 июня 1996 г. Тезисы докладов. СПб., С. 21.».Определяющим, кризисным моментом этапа окончательного формирования организованной преступности в нашей стране стало двухлетие 1988-1989 гг. Все вышеперечисленные криминогенные детерминанты усугубились в этот период таким событием, как вывод советских войск из Афганистана. Позитивный, казалось бы, поли-тический факт, с воодушевлением воспринятый прогрессивной об-щественностью, как международной, так и отечественной, вызвал ряд негативных последствий социального плана: в частности, при-вел к тому, что в наше общество, коренным образом изменившееся за последние несколько лет, попыталась, и неудачно, влиться до-вольно многочисленная группа людей - военнослужащих, оставшихся не у дел, без социальных гарантий, не сумевших адаптироваться к новой экономике и новой системе ценностей. Подобно тому, как итальянские мафиози в Америке начала века покровительствовали «лишним людям» из числа иммигрантов и вовлекали их в преступ-ную организацию, давая то, чего не могло и не хотело предоставить им государство, -- работу, защиту и социальную поддержку, бывшие «афганцы» очень быстро стали объектом пристального внима-ния преступных организаций России конца века. Их активный воз-раст, боевой опыт, навыки обращения с огнестрельным оружием, т.е. те качества, которые не были востребованы государством, ока-зались востребованными представителями организованной преступ-ности; и более того, некоторые военнослужащие, прошедшие бое-вую школу в Афганистане и горячих точках Родины, стали искать свою собственную нишу в системе организованной преступности, не дожидаясь, пока к ним проявят интерес. Таким образом, орга-низованная преступность получила мощную подпитку в виде обучен-ных, подготовленных человеческих резервов, что существенно уп-рочило ее позиции.Произошел феномен «многозначности фактора»: социально-по-зитивное событие, играющее роль фактора криминогенной детерми-нации, приобрело криминологически негативные черты. Резюмируя дискуссию между Н.Ф.Кузнецовой, которая назвала причинами и условиями преступности «систему социально-негативных, с точки зрения господствующих общественных отношений, явлений и про-цессов, детерминирующих преступность как свое следствие» Кузнецова Н.Ф. Проблемы криминологической детерминации. М., 1984. С. 44., и А.И.Долговой, возразившей, что преступность могут порождать и «самые позитивные факторы», если они взаимодействуют с негатив-ными Криминология / Под ред.А.И.Долговой. М., 1997. С. 267., В.Н.Кудрявцев заметил, что не может быть позитивным уже по определению то, что порождает преступность; здесь смешивают-ся разные значения одного и того же фактора: например, если для социально позитивного процесса не подготовлены условия, он мо-жет быть криминологически негативным, относительный же харак-тер оценки социальных явлений объясняется многозначностью их причинных связей Кудрявцев ВЫ. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирова-ния. М., 1998. С. 15..Участие россиян в боевых действиях в Афганистане и в «горячих точках» бывшего СССР создало еще один благоприятный для разви-тия организованой преступности фактор: наводнило внутренний ры-нок относительно дешевым, не стоящим на учете в информацион-ных центрах МВД оружием. И именно в эти годы приобретают мас-совый характер вооруженные столкновения между различными преступными группами. Так, в самом начале 1988 г., 22 января, в Москве, прямо на Большой Академической улице, произошла одна из первых воору-женных разборок - между членами долгопрудненской и люберецкой преступных группировок по поводу права контролировать Рижский рынок столицы. В июле 1988 г. там же, в Москве, имело место столкновение с применением оружия между азербайджанскими пре-ступниками и членами ореховской преступной группировки также по поводу передела сфер влияния. В августе того же года началась «война» между чеченской и славянскими группировками столицы. В Петербурге (тогда еще Ленинграде) в 1989г. произошло серьез-ное вооруженное столкновение между представителями тамбовского и малышевского преступных сообществ; с этого времени оператив-ные сводки происшествий практически не обходились без упомина-ний о «военных действиях» на фронтах борьбы организованной пре-ступности за сферы влияния. В тот же период криминальной стати-стикой фиксируются также вооруженные столкновения между мили-цией и преступными группами Топильская Е.В. Организованная преступность. - Спб. Юридический ценрт Пресс, 1999. - С.10..Все это означало, что количество преступных группировок было уже столь велико, что превысило число объектов и зон, которые могли контролироваться ими с целью извлечения преступного дохо-да, и с этого времени началось не просто распределение, но пере-распределение сфер влияния и борьба за первенство. Бурные про-цессы, «войны» уже внутри самой системы организованной преступ-ности свидетельствовали о том, что система стала целостной и само-стоятельной, т.е. организованная преступность в нашей стране в ос-новном сформировалась как национальное явление. Более того, имен-но в эти годы сформировалась такая криминологическая категория, как личность участника организованной преступной деятельности, отличающаяся от личности преступника, совершившего обычное уголовно-противоправное деяние в группе.Так, к концу 80-х годов выделились крупные преступные группи-ровки со сложной структурой, возглавляемые людьми, которых безоговорочно признавали лидерами не только внутри, но и за преде-лами группировки; некоторые из них и назывались по имени лидера: «малышевская», «могиловская», «кудряшовская» -- в Санкт-Петер-бурге, «трифоновская», «овчинниковская» -- в Свердловске, «чикуновская» - в Саратове и др. - по всей России. Топильская Е.В. Организованная преступность. - Спб. Юридический ценрт Пресс, 1999. - С.11.Те обстоятельства, что внутри группировок и по отношению груп-пировок друг к другу жестко соблюдалась иерархия, существовали правила поведения для членов группировок разных уровней - рядо-вых и руководителей, и противоречия, возникавшие между группи-ровками в процессе осуществления организованной преступной дея-тельности, разрешались руководителями этих группировок с соблю-дением определенного ритуала, -- свидетельствовали о формирова-нии к тому моменту субкультуры организованной преступности, а это, в свою очередь, указывало на целостность организма российс-кой «мафии». Ведь, согласно общей теории систем, появление у нового образования каких-либо интегральных свойств, не присущих отдельным составляющим этого образования, расценивается как глав-ный признак целостности системы. Субкультура организованной преступности - это свойство системы в целом, поскольку преувели-чением было бы говорить о наличии собственной субкультуры в каж-дой преступной группировке и даже сообществе.Естественно, субкультура организованной преступности не ограничивается кодексом поведения; подобно тому, как воровская, блатная субкультура находила отражение в фольклоре, в музыкальных и поэтических произведениях, - ложная романтика организованной преступной деятельности так же стала выражаться в продукции ки-нематографа, литературы и музыки. Но если воровская «романтика» распространялась в основном изустно, и к тому же распространение ее сдерживалось идеологическими рычагами, -- то представители организованной преступности, извлекая из своей деятельности вы-сокие доходы, получили возможность вкладывать их в массмедиа и шоу-бизнес и тиражировать продукты своей субкультуры с помощью средств массовой информации. Подтверждением существования субкультуры организованной преступности является и наличие определенного стереотипа внешно-сти и образа жизни представителей организованной преступности в зависимости от положения, занимаемого ими в иерархии преступ-ной организации. При этом стереотипы претерпевают изменения в соответствии с тем, как меняется и развивается сама система орга-низованной преступности. Представление об организаторе преступ-ной группы, «числящемся "в миру" маленьким человеком» Васильев В.Л. Роль психологии в раскрытии и расследовании преступлений в сфере организованной преступности//Международное сотрудничество в борьбе с орга-низованной преступностью. Материалы международной научно-практической кон-ференции. СПб., 27-29 мая 1997 г. С. 29., ушло в прошлое вместе с системой ценностей, характерной для члена со-ветского общества. С того момента, когда в глазах большинства бес-сребренничество перестало считаться достоинством, а как социаль-но успешный стал рассматриваться только тот, кто имел определен-ный материальный уровень, независимо от духовных и интеллекту-альных достижений (за редчайшим исключением), размылся и ка-нул в небытие образ «крестного отца», вынужденного маскировать свой достаток от окружающих (фигура, в большой степени навязан-ная обывателю литературными и кинематографическими призведе-ниями, где смешивались образы «крестного отца мафии» и «вора в законе», который как раз и был обязан, по существовавшим тради-циям, вести жизнь «маленького», неприметного человека, не имею-щего семьи и не только сторонящегося роскоши, но и порицающего тягу к роскошной жизни у приближенных). Напротив, сформиро-вался стереотипный имидж лидера преступной организации как пре-успевающего бизнесмена, независимо от характера бизнеса, со все-ми атрибутами жизни преуспевающего человека, с точки зрения масс. Этот стереотип жестко диктовал участникам преступных объединений образ жизни и стиль поведения, что являлось неотъем-лемой составляющей авторитета лидера преступной организации; достаток и успешность уже не скрывались, а наоборот, выпячива-лись; на этом этапе развития организованной преступности лидер в образе «маленького человека» уже не котировался ни внутри группи-ровки, ни за ее пределами, в других группировках, и выполнять организаторские функции, поэтому был не в состоянии.В те же годы (1988--1989) правительство приняло пакет законодательных актов, относящихся к регламентации кооперативного движения, бросив на растерзание преступных группировок целую волну потенциальных потерпевших, о высоком уровне виктимности кото-рых уже было сказано выше. Известный исследователь преступного мира России в целом и Санкт-Петербурга Андрей Константинов в своем совместном со шведским журналистом Малькольмом Диксе-лиусом труде приводит следующий пример в подтверждение тезиса о том, что организованная преступность восполняет потребность биз-несменов в защите, которую не может обеспечить общество на со-временной стадии развития российской экономики: владелец кафе в Санкт-Петербурге считает, что бандиты -- это единственная гаран-тия стабильности и надежности в нестабильном обществе. «Только банда может гарантировать необходимое отмщение, защитить меня. Другой банде должно быть известно, что ее ждет, а иначе мне не видать покоя» Дикселиус М., Константинов А. Преступный мир России. СПб., Библиополис, 1995. С. 177.. Естественно, что это не благотворительность со сто-роны преступных группировок, и деятельность по «защите» бизнес-мена соответствующим образом последним оплачивается.Следующий кризисный момент, характеризующийся новым вит-ком в развитии организованной преступности, - начало 90-х гг. (1991-1993). Это период развала Советского Союза: утрата связей между Министерствами внутренних дел бывших союзных республик, расформирование ранее единой системы учета преступлений и лиц, их совершивших, - и прозрачные границы, позволявшие без особого труда перемещаться из России на территорию других государств и выходить тем самым за пределы досягаемости правоохранительных, органов России. Сложилась парадоксальная ситуация, когда пре-ступники легко преодолевают межгосударственные границы, а для работников правоохранительных органов эти границы являются не-приступным барьером.В 1993 г. в Минске правительства ряда стран СНГ и Балтии, в том числе и России, подписывают Конвенцию «О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам». Отныне, чтобы получить какую-либо информацию, имею-щую значение для раскрытия преступления, или решить вопросы экстрадиции лица, совершившего деяние, предусмотренное уголов-ным законом, следственные органы прокуратуры и милиции вынуж-дены обращаться в правоохранительные органы бывших союзных рес-публик, ныне ставших зарубежными государствами, через Генераль-ных прокуроров и Министерства иностранных дел. Но с большин-ством зарубежных стран, куда выезжают представители российской организованной преступности для того, чтобы скрыться от правосу-дия или осуществлять преступную деятельность, у нашей страны нет никаких договоров, согласно которым осуществлялась бы правовая помощь, экстрадиция и перевод заключенных.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10
|
