Отчеты Министерства юстиции, куда входили и данные главного инспектора по пересылке арестантов, предавались гласности. Они печатались в журнале «Тюремный вестник». Некоторая информация о конвойной страже проникала в газеты. Например, в петербургской газете «Колокол» 25 августа 1910 г. опубликованы «Военные заметки», автор которых, назвавший себя «Старым капитаном», высказался за упразднение уездных конвойных команд либо сокращение их, предложив изменить способ их комплектования. Он писал: «Хотя и учат конвойных солдат строю, гимнастике, стрельбе и проч., но все-таки было бы лучше, если бы конвойные команды комплектовались из запасных солдат и были бы подчинены только тюремному начальству». Проблемы конвойной службы интересовали общественность. Интересовали тогда, интересуют и сегодня.

В 1911 году в жизни конвойной стражи произошло знаменательное событие: было отмечено столетие местных войск и конвойной стражи.

По степени нагрузки конвойной стражи можно судить и о политической ситуации в стране. В 1912 году, после периода относительного спада и затишья, снова оживляется революционное движение, активизируется деятельность оппозиционных сил, а это раскручивает маховик репрессивно-карательной системы. Процессы эти взаимосвязаны. Усиление репрессий вызывает еще большие протесты. Восстановить равновесие становится все более затруднительным делом, особенно, если это делается одним методом подавления.

За 1912 год конвойными командами во время всех видов передвижения препровождено 1664028 арестантов, т.е. почти столько же, сколько в 1908 году. Начавшаяся мировая война выдвинула перед этими формированиями совершенно новые задачи в дополнение к тем, какие они постоянно несли. Численность же их в военное время не увеличивалась. По состоянию на 20 июля 1914 г. в них состояло штаб- и обер-офицеров - 101, нижних чинов - 11738 человек.

Необходимо было перестроить все дело пересылки арестантов в связи с войной. Конвойная стража оказала помощь действующей армии отправкой части личного состава на фронт. За 1914-1916 гг. направлено 7784 человека. Кроме того, при местных бригадах были организованы учебные команды с четырехмесячным сроком обучения по подготовке унтер-офицерского состава для действующих войск. Всего было подготовлено и отправлено на фронт около 1000 унтер-офицеров.

Война вызвала патриотические настроения среди личного состава конвойных команд, стремление попасть в действующую армию. Учитывая это, по согласованию с главным управлением Генерального штаба, главный инспектор распорядился «не ставить этому препятствия». Для восполнения убыли разрешено переводить в конвойные команды людей из запасных батальонов.

За период войны конвойные команды выполнили непосредственно связанный с фронтом большой объем разнообразных задач.

Но война во многом изменила характер службы конвойной стражи. Сфера использования конвойных команд существенно расширилась. Они привлекались для эвакуации из тюрем, расположенных в западных губерниях, содержащихся там людей. Сопровождали выдворяемых из страны иностранных подданных, конвоировали военнопленных, охраняли перевозимые военные грузы.

При конвоировании плененных солдат и офицеров противника руководствовались Положением о военнопленных, утвержденным Николаем II, от 7 октября 1914 года, статья 3 которого гласила: «С военнопленными как с законными защитниками своего Отечества надлежит обращаться человеколюбиво». Команды, находившиеся во внутренних округах, привлекались для надзора за лагерями военнопленных.

Исходя из того же принципа выполняли свою задачу конвойные команды при сопровождении неприятельских подданных, высылаемых за пределы империи. Квартирмейстерская служба Главного управления Генерального штаба даже обвинила чины конвойной стражи в либеральном отношении к ним.

Одной из основных функций конвойной службы являлось и является не только охрана спецконтингента при перемещении, но и обеспечение их правового положения в соответствии с нормативно-правовыми актами, действующими на определенном этапе развития государства.

Проблема правового положения конвоируемых лиц в современной России очень актуальна и важна для изучения, поскольку все государства в мире стремятся к гуманизации и законности исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных лиц. На сегодняшний момент основным российским документом, регулирующим этот вопрос, является Приказ №346 от 25 ноября 2000 года «Об утверждении Наставления по служебной деятельности специальных подразделений по конвоированию УИС МЮ РФ».

Для того чтобы вновь издаваемые нормативно-правовые акты соответствовали международным стандартам и правилам, принципам гуманизации и законности необходимо изучать и черпать из истории государства аналогичные решения проблем, рассматривать их, сравнивать и в итоге выносить соответствующие решения исходя из принципов правового Российского государства. Чтобы лучше разобраться и понять сегодняшнюю сложившуюся картину конвоирования осужденных лиц, рассмотрим период конца XIX-начала XX вв, когда зародилась первичная правовая база регулирования данного вопроса.

Характерной особенностью российского законодательства этого периода в сфере уголовного наказания и его исполнения являлось наличие ряда правовых актов, нормы которых нередко имели в своей основе один и тот же предмет регулирования, а именно организацию исполнения мер уголовного наказания. Пример тому Устав о ссыльных издания 1909 года, который, являясь самостоятельным правовым актом, в то же время весьма тесно был связан с уставами о содержащихся под стражею, особенно в части регулирования деятельности мест лишения свободы ссыльнокаторжных. Для этих правовых документов характерным является отсутствие четкого понятийного аппарата. По этой причине деятельность одних и тех же учреждений, в которых содержались различные категории осужденных, регулировалась одновременно двумя указанными выше правовыми документами. Имеется в виду содержание ссыльнокаторжных в тюрьмах. Уместно заметить, что подобная практика регулирования порядка и условий исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы использовалась в России в 30-е годы и в начале 90-х годов нынешнего столетия.

Ссыльные подразделялись на ссыльно-каторжных и ссыльно-поселенцев. Кроме того, в законе особо выделялась категория арестантов, к которой относились бродяги, в отношении их принимались крайне суровые меры. После отбытия наказания в исправительных арестантских отделениях или тюрьмах они направлялись на выдворение в Якутскую область.

Непременным условием этапирования заключенных было наложение на отдельные из них категории кандалов и наручников. Вес кандалов составлял от 5 до 5,5 фунта. Согласно Уставу конвойной службы обязательному заковыванию в кандалы ножные и ручные подлежали осужденные к каторжным работам без срока мужчины и женщины; в ножные - все осужденные к срочной каторге мужчины. В наручниках конвоировались осужденные в ссылку на поселение и бродяги.

Само передвижение ссыльных, ввиду тех значительных расстояний, которые приходилось проходить ссыльным всегда вызывало особые заботы правительства. Пересылка, во всяком случае, ложилась тяжелым бременем на государство ввиду значительности требуемых ею расходов, но еще тяжелее оказывалась она нередко для пересылаемого, действуя на него разрушительно и физически и морально из-за условий пересылки.

Ссыльные перемещались к местам назначения по железным дорогам и на пароходах, либо баржах. При отсутствии таковых ссыльные препровождались по пеше-этапным трактам. Ссыльные, которые не могут следовать пешком, перевозились на подводах по пеше-этапным трактам, а также от мест заключения до станций железных дорог и пароходных пристаней и обратно.

Перевозке на подводах по пеше-этапным трактам подлежали:

1) Ссыльные из привилегированных классов;

2) Женщины, имеющие грудных младенцев;

3) Малолетние дети, следующие со своими родителями;

4) Ссыльные, заболевшие в пути;

5) Находящиеся при ссыльных вещи;

6) Арестантские оковы.

Ссыльные, признанные по освидетельствованию бессильными передвигаться пешком подлежали перевозке на подводах.

Если количество клади позволяет, то можно было сажать женщин, не имеющих грудных младенцев. Одному ссыльному разрешалось перемещать с собой не более 30,00 фунты вещей. Общее движение партий ссыльных в места назначения производится по особо составленному плану (с 1893 года эти планы публикуются в «Тюремном вестнике»), в котором Министру юстиции предоставляется вносить дополнения и изменения, не спрашивая на то особого разрешения. При передвижении партий в Сибирь из числа ссыльных назначался староста, которому вверялся наблюдение за прочими, и с него взыскивалось за беспорядки. Ссыльные, которые до осуждения были изъяты от телесного наказания (в том числе все женщины), препровождаются только под надзором, ссыльно-каторжные следуют в оковах или кандалах, а прочие (в том числе малолетние по Закону 1863 года) - в наручниках (ст. 83 Устава о ссыльных). Следующие в ссылку женщины разделяются на два разряда: 1) идущие по собственной воле с мужьями своими; 2) оправленные по суду в ссылку с мужьями или без них. Женщины, идущие по собственной воле во все время следования не должны быть отделены от мужа и не подлежат надзору. Прочие пересылаются так же как и ссыльные мужчины. Во время следования ссылаемых преступников до мест назначения духовенство наставляет их в обязанности соблюдать веру и нравственность. Ссыльные отправляются партиями.

Претензии ссыльных не принимают и не разбирают во время пути следования. Различного рода жалобы рассматривает Губернский тюремный инспектор по прибытии конвоируемых в губернский город. Ссыльные, заболевшие во время следования, доставлялись в попутные тюремные больницы. В Сибири воинские и гражданские лекари находятся в местах расположения этапов. Они осматривают больных и дают разрешение на дальнейшее следование до места назначения. Конвойные начальники снабжались медикаментами, с объяснением способа их употребления, в особенности от таких болезней, в которых врачебная помощь может быть оказана во время их следования. Погребение умерших во время следования по этапам арестантов возлагалось во всех губерниях на местное начальство тех селений, где умрет арестант.

Кормовые деньги выдаются для ссыльных до первого губернского города или до места назначения из казначейств лежащих по дороге городов. Кормовые деньги для выдачи ссыльным на пути вверяются сопровождающей конвойной страже. После того как ссыльные прибудут до назначенного пункта, тюремное начальство допрашивало их по поводу точного получения кормовых денег. Для закупки продовольствия ссыльным начальник стражи получал деньги по расчету их количества и ни под каким предлогом не должен отдавать их преступникам.

Денежные средства выдаются ссыльным в различных суммах:

- принадлежавшие до осуждения к высшим сословиям - по 15 копеек в сутки на человека;

- принадлежавшие к прочим сословиям - по десять копеек на человека в сутки.

Ссыльные из людей военного звания получали одежду и кормовые деньги, так же как и прочие арестанты. Находящиеся при пересыльных арестантах малолетние дети получали деньги наравне со взрослыми.

П.Ф. Якубович пишет о 90-х годах XIX века, что в то страшное время в сибирских этапах давали кормовых 10 копеек в сутки на человека при цене на ковригу пшеничного хлеба (килограмма три) - 5 копеек, на кринку молока (литра два) - 3 копейки. «Арестанты благоденствуют», - пишет он. А вот в Иркутской губернии цены выше, фунт мяса стоит 10 копеек, и «арестанты просто бедствуют».

Конвоируемые арестанты снабжались необходимой в пути одеждой. Зимняя одежда выдавалась в губерниях при отправлении с сентября по март (или пока не установится теплая весенняя погода). Как только устанавливалась теплая погода, одежда менялась на летнюю в одном из губернских городов в пути следования. Аналогично, если ссыльные, отправленные в летней одежде будут застигнуты зимними холодами, то одежда их меняется на зимнюю. Отобранная одежда выдавалась другим конвоируемым арестантам в соответствующую погоду. О выдаче или отборе одежды помечалось в соответствующих документах.

Если при освидетельствовании конвоируемых арестантов оказывалось, что на ком-либо из них одежда или обувь не подлежит дальнейшей носке, им выдавали новую, либо ту, которая была в носке, но находится в хорошем состоянии после другой партии ссыльных. Деньги за нее взыскивались с тех лиц, которые снабжали ссыльных непрочною одеждою.

Для предупреждения побегов на одежду вшивается у каторжных по два, а у поселенцев по одному четырехугольному лоскутку на спины, отличающиеся от цвета самой одежды. Причем соблюдение этого правила подтверждено Циркулярами 1878 и 1879 гг. Сверх того при передвижении партий в Сибирь (ст. 194 Устава о ссыльных) всем ссыльным мужчинам, лишенным всех прав состояния выбривается при отправлении правая половина головы, и затем бритье повторяется каждый месяц; но в Европейской России употребление этой меры Законом 1858 года отменено для всех ссыльных за исключением бродяг. «Ссыльного, оказавшего неповиновение порядку, начальник партии приводит в послушание легким телесным наказанием, против явно бунтующих обязан поступать со всею строгостью, а против отважившихся нападать на конвойных он имеет право применять оружие, действуя, однако, с большой осторожностью» (Устав о ссыльных, ст. 211). По мере того, как рельсовое передвижение внедрялось в наше отечество, меняло свою форму и арестантские этапы.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10