В гражданско-правовой традиции общая картина осложнена не только несравненно большим разнообразием средств защиты, которым была дана краткая характеристика в предыдущем разделе, но и размежеванием материального и процессуального права, сопровождавшим эволюцию этой правовой культуры, в которой доминирующее положение заняло абстрактное мышление представителей юридической науки. В гражданском праве ученые мужи сосредоточили свое внимание на определении права собственности как абсолютной и абстрактной категории. Если следовать их логике, то предоставление защиты нарушенному праву есть дело само собой разумеющееся, а конкретные проблемы, возникающие в связи с обязанностью истца представить абсолютные и убедительные доказательства своего права собственности, по большей части игнорируются в силу традиционного невнимания к средствам защиты. Судьи в странах гражданско-правовой традиции оказываются в весьма неудобном положении, поскольку имеющиеся в их распоряжении положения кодексов и труды признанных авторитетов юридической науки обходят стороной охранительный аспект субъективного имущественного права. Те же источники требуют от них не заниматься изобретением средств защиты, но применять нормы действующего права. Парадоксально, но Кодекс Наполеона, возможно наиболее авторитетный из всех кодексов, находящихся в орбите гражданского права, не содержит положений о мерах защиты прав собственника от лишения владения или причинения помех и неудобств в осуществлении такового. Следуя логике снисходительно-пренебрежительного отношения к средствам защиты, последняя должна вытекать непосредственно из субъективного права. К несчастью, подобный упрощенный подход не отражает практики правоприменения. Судьи, как правило, тратят много времени на создание или перекраивание имущественных прав через предоставление им различного рода защиты или отказ в таковой.

Для юриста-цивилиста очевидно, что доказательство абсолютного по своей природе права должно также носить абсолютный, а не относительный характер. Абсолютное право, каковым считается право собственности, безусловно, должно получить абсолютную и полную защиту. Эта защита традиционно строится вокруг двух отличных друг от друга исков: негаторного, в котором собственник противостоит всякому, кто препятствует осуществлению им своего имущественного права, и виндикационного, позволяющего собственнику восстановить свое владение в противность всякому несобственнику, владеющему его имуществом.

Фундаментальным аспектом всякого имущественного права является возможность собственника восстановить физический контроль над принадлежащим ему имуществом, если таковое у него отнимается. Как уже было сказано выше, эта вещно-правовая защита сосуществует с владельческими и обязательственными исками, которые могут рассматриваться как упрощенные и удешевленные функциональные эквиваленты судебной защиты права собственности.

В том случае, если собственник выступает в суде как таковой (обычно тогда, когда иные схемы защиты исключены в силу тех или иных причин), а не как владелец или сторона в обязательстве (к примеру, вчинив иск съемщику, не желающему освобождать занимаемую жилплощадь по окончании срока договора жилищного найма), собственник обязан прибегнуть к помощи иска, известного римскому праву как «иск об истребовании вещи». Подобный иск не известен общему праву, использующему исключительно владельческие иски. При этом этот иск является парадигмой абсолютного по своей природе права собственности и общей обязанности всех несобственников воздерживаться от завладения данным имуществом без согласия на то его собственника. Теоретический интерес к этому иску обусловлен не столько практической пользой, сколько именно этой его природой.

Своими корнями данный иск уходит в римское право. Однако в процессе эволюции западного права он вошел в соприкосновение с исками раннегерманского обычного права, охранявшими правомочие владения. Конечно, чем более принятая в германо-франкском праве защита владения приравнивается к праву собственности (как это имеет место во Франции в отношении движимого имущества), тем менее значимым становится «иск об истребовании вещи». Одновременно триумф франкского понятия иска охранявшего правомочие владения объясняет отсутствие вещных исков в мире общего права, равно как и радикальное различие между нормами, регулирующими отношения по поводу движимого и недвижимого имущества в гражданском праве. В следующем разделе мы подробно разберем нормы, касающиеся недвижимости, поскольку движимое имущество уже было нами рассмотрено выше. Из всех действующих кодексов лишь во французском отсутствует отдельная глава, посвященная защите имущественных прав в целом и «иск об истребовании вещи» в частности. Тем не менее юридическая наука и правосудие всегда действовали так, как если бы этот иск был нормативно закреплен, ссылаясь на то, что он-де автоматически следует из самого определения права собственности, но при этом выстраивая его по образцу франкских кутюмов (писаного обычного права Северной Франции). Следствием отсутствия в кодексе этого специфического института является конвергенция французского права и англо-американского общего права в том, что доказывание права собственности превращается в упражнение на выявление наилучшего владельческого титула между участниками конфликта.

Германское гражданское уложение кодифицирует общее правомочие собственника на возвращение имущества от владельца. Современное германское право следует римской традиции и требует абсолютного доказательства права собственности. Оно не удовлетворяет представлением фактов, свидетельствующих о более убедительном правоосновании владения. То же справедливо и в отношении итальянской правовой системы, которая в ст. 948 ИКГ оговаривает необходимость для истца представить всеобъемлющее свидетельство в пользу его права собственности. В отсутствие столь надежного инструмента регистрации поземельных собственников, каким являются в германии ипотечные книги, каждая запись в которых является подтверждением права собственности, бремя доказывания сопряжено с особенными трудностями. Строго говоря, право собственности может быть подтверждено не иначе, как через представление фактов, свидетельствующих о « первоначальности его приобретения. Всякое производное приобретение, т.е. любой титул, полученный в результате передачи права собственности от одного лица другому, недостаточно для доказательства права собственности. Как нам уже известно, возможен вариант, при котором передача права собственности может исходить от несобственника, который неправомочен передавать титул, принадлежащий другому лицу. Вследствие этого всякий, кто намерен представить окончательное свидетельство о своем праве собственности на имущество, обязан проследить всю цепочку передач вплоть до первоначального возникновения права собственности. Конечно же, это не означает возврата ко времени Адама и Евы. Достаточно будет проследить историю перехода прав на протяжении всего периода противопоставленного владения (а это срок, как мы знаем, в различных правовых системах колеблется от двадцати до тридцати лет). В силу тяжкого бремени, налагаемого на истца доказательством данного рода, последнее получило у юристов название «дьявольского».

Общие принципы организации виндикационного производства могут быть сведены к следующему. Если кто-либо пытается подменить собственника в осуществлении физического контроля над имуществом, собственник вправе искать в суде против посягающего на его право на предмет признания за ним права собственности и восстановления во владении. Иными словами, восстановление во владении является лишь побочным следствием юридического признания права собственности, хотя именно этот конечный результат и преследуется всяким истцом. Обременительный механизм не преследует одну только цель наказать истца, и без того имеющего обширную правовую защиту. Абсолютное по своему характеру и автоматически обуславливающее ряд следствий юридическое признание права собственности действительно требует наличия механизма гарантий от того, что третья сторона, не являющаяся ни истцом, ни ответчиком в деле, не окажется истинным собственником имущества. Этого можно достичь несколькими способами (один из которых предусматривает организацию надежной регистрации земельных собственников), а обременительный механизм, в свою очередь, является мерой приватизации издержек одной организационной потребности. Конечно, судебное толкование должно иметь в виду цель столь высокой требовательности к доказательствам права собственности. Даже в Италии, где традиция обременительного механизма довольно равностно соблюдается судами, на практике часто имеет место применение системы наилучшего правооснования, если и истец, и ответчик настаивают на приобретении титула собственника от одного и того же лица. Во всяком случае, когда известно, что собственником является кто-то один из двоих тяжущихся, истец или ответчик, строгое следование обременительного механизма предоставляется излишним педантизмом и расточением властных полномочий со стороны судебной бюрократии.

Иск о защите владельческого титула может применяться собственником против всякого, кто физически обладает его имуществом. Если с принятие иска к производству ответчик прекратил владение имуществом иначе, чем возвратив его собственнику, последний вправе в дальнейшем искать против всякого приобретателя. Очевидно, здесь могут возникнуть две гипотетические ситуации. В первой - вещь передается третьей стороне. Если нормы, призванные урегулировать эту ситуацию в случае движимого имущества (добросовестность действий третьей стороны и т.п.), были нами рассмотрены выше, то действующий в отношении недвижимого имущества принцип, в силу недвижимости земли (и других объектов недвижимости), всего призван избавить истца от необходимости заново инициировать исковое производство против нового владельца его имущества. Технически отличным является другой случай, когда владение не может быть восстановлено, поскольку объект имущественного права уничтожен. Здесь право встает перед альтернативным выбором, причем каждый из вариантов предусматривает меры судебного воздействия по отношению к ответчику: будь то принудительное восстановление собственности или возмещение убытков. Что касается последнего, как способа вещно-правовой защиты, оно будет рассмотрено далее в этой же главе.

Еще одним иском, происходящим из римского права, является негаторное производство, которое инициируется истцом при посягательстве на его имущественные права иначе чем через лишение владения. Негаторный иск также не бы кодифицирован Наполеоном, однако французские комментаторы и правосудие допускают его, не усматривая каких бы то ни было трудностей в данном вопросе. Этот иск можно считать парадигмой сферы суверенной власти, коей право наделяет собственника в отношении его имущества. В наши дни негаторное производство закреплено во всех относительно современных кодексах, включая австрийский, германский и итальянский.

Негаторный иск применяется для защиты не только права собственности, но и других вещных прав, например, сервитута. В действительности, в римском праве негаторный иск назывался, т.е. иск, предоставляемый собственнику для отклонения сервитутного обременения его права собственности. Иными словами, гражданско-правовая традиция с самого начала закрепила представление о том, что всякая деятельность, вступающая в конфликт с осуществлением права собственности, структурно аналогична обременению этого права собственности сервитутом, так что всякий собственник, желающий защитить спокойное осуществление своего субъективного имущественного права должен по суду оспорить существование такого обременения. Для примера возьмем ситуацию, в которой ваш сосед при парковании своего автомобиля в гараж регулярно заезжает на дорожку, ведущую к вашему дому. Его действия нарушают спокойное осуществление вами своего имущественного права, что равнозначно обременению вас сервитутом. В самом деле, признай за ним правосудие подобное право, и он уже не будет нарушать ваше владение, но всего лишь осуществлять свое имущественное право (сервитут проезда). С учетом структурной обратимости можно представить себе развитие этой ситуации по двум сценариям. В одном случае вы можете искать в суде против соседа на предмет отклонения его притязаний на существование сервитута. В другом случае истцом может выступать ваш сосед, требующий признания за ним сервитута (вещного права), управомочивающего его на проезд по вашей территории, с вытекающим из этого запретом на возведение вами ограды в данном месте. В конце концов, негаторный иск распался на два вида негаторного производства: то, которое призвано защитить право собственности, и то, которое имеет целью защиту сервитута. В наиболее четкой форме идея этой обратимости нашла свое выражение в ст.523 Австрийского гражданского кодекса, согласно которой « в отношении сервитутов возможны два иска: один, направленный против собственника в защиту сервитута, и другой, в защиту собственника направленный против всякого, претендующего на сервитут». Германское и Итальянское право фиксируют наличие этих двух разновидностей негаторного иска в отдельных положениях своих кодексов.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11